– Как не будем? То есть? – Конкин удивленно поднял брови. – Ты их одних отправишь за периметр? С ума сошел?
– Да ничего не сошел, – усмехнулся Зимин, и глаза его стали холодными, как сталь. – Мы будем штурмовать стену с земли. Ты сейчас нарисуешь, как она выглядит наверху, куда забрасывать кошки, где возможны мертвые зоны и все такое прочее. И мы разработаем план штурма. «Десантники» – отвлекающий маневр. Их заметят, будут стрелять, пулеметы переведут прицел на небо и во двор. А мы тем временем заберемся по стене, захватим пулеметные точки, ну и будем валить всех, кого увидим.
– На верную смерть послал! – Слюсарь покачал головой. – Ты страшный человек, Коля… Впрочем, мне плевать на этих отморозков. Главное, если когда-нибудь наступит такой момент… ты уж мне скажи, когда пошлешь умирать, ладно?
– Не обещаю, – сухо бросил Зимин. – Так что там насчет мертвых зон, Дмитрий?
– Нет никаких мертвых зон, – так же сухо пояснил Конкин. – Простреливается все пространство вокруг вышки. На то она и сторожевая вышка, чтобы не было мертвых зон! Что касается того, где цеплять кошки, – да везде. На внутренней стороне стены проволока, которая когда-то была под напряжением. Достаточно зацепить за нее, и все. Вот только как добросить… высоту-то видел?
– Это как раз не проблема. У них есть баллисты. Или как бы это проще сказать… стрелометы такие. Вместо наконечника – кошка с привязанным к ней линем. Перебросили, и поднимайся. Весь вопрос в том, как быстро подняться, пока не засекли. Надеюсь, они будут сильно увлечены расправой с десантом, и мы успеем подняться. Кстати, ты не полезешь на стену вместе с нами, пока я не дам тебе команду.
– Как это? – неприятно удивился Конкин. – Там моя женщина! Я с тобой! Пусть Слюсарь остается, он тюфяк, штаны-то без одышки не наденет, обделается. А я еще в силе, поднимусь!
– Да пошел ты… придурок! – Слюсарь хотел сплюнуть, но не решился (ковры!). – Когда все закончится, мы с тобой спарринг устроим. Я тебе покажу, кто из нас обздышливый! Хрен ли ты рассуждаешь? Тебе командир сказал: «прыгать», значит, спрашивай, на какую высоту! Анархисты, мать вашу! Одно слово – цирики! Распустились, службы не знаете!
– Знаешь что, ментяра… – Конкин приподнялся с места, но Зимин припечатал его взглядом:
– Сидеть! Кто лучше стреляет? Ты, Слюсарь, или ты, Конкин? Из автомата давно стрелял, Виталий?
– Давно, – кивнул Слюсарь. – Но между прочим, навыков не утерял. Я на соревнованиях призовые места занимал! Из пистолета, автомата и снайперки! Так что… пусть заткнет пасть! И кстати – по канату забирался, как обезьяна! Потому, Конкин, заткни пасть!
– Прекратите, оба! – Зимин окинул взглядом соратников и вздохнул. – Пора забыть старые обиды. Мы сейчас не заключенные и надзиратели! Мы русские люди, земляне! Будете собачиться, я первый вам морду набью! Ясно?!
– То-то ты землян послал на верную смерть, – усмехнулся Слюсарь. – Ладно, ладно, не гляди, как на врага народа! Я все понимаю!
– Это военная операция. Иногда приходится жертвовать частью личного состава, чтобы добиться цели. И хватит об этом! Ладно. Считаете, что справитесь, – значит, так тому и быть. Слюсарь остается внизу – на время, – и как только пулеметы с нашей стороны начнут бить по нам – валишь пулеметчика. Если попадешь, конечно.
– Эх, мне бы эсвэдэшку! – мечтательно протянул Слюсарь. – Я бы этих тварей перещелкал, как мышеловка мышей!
– Если бы да кабы… получай автомат, пересчитай патроны, чтобы знал, сколько осталось. Стреляешь только одиночными. Ну а мы будем работать ножами и кинжалами. И мечами. Оружие – вот там, в углу. Берите. И отдыхать. Сегодня ночью спать не придется.
– Может, и придется, – серьезно сказал Слюсарь и вздохнул, – вечным сном.
– Ты тоскуешь по дому? – Лариса легла на бок, потом перевернулась на спину и стала смотреть в звездное небо.
– А ты как думаешь? – Настя тоже легла на спину, накрыв рукой автомат. – Глаза закрою… дом, дети… муж.
– Муж? И по мужу тоскуешь? Ты же с Конкиным…
– С Конкиным, с Конкиным… отстань! – вспыхнула Настя. – Чего душу бередишь?! Мое дело! Тоскую, да! Хочу домой!
– И я хочу… – Лариса вздохнула, шмыгнула носом. – Мама там… отец. Он больной уже, и похоронить не смогу… Эх, жизня-а-а! Как думаешь, что вообще случилось? Как мы тут оказались? Не на крыше! – Она фыркнула. – В этом мире! Это другая планета, как думаешь?
– Думаю – нет. Мне кажется – это Земля. Только в прошлом. Или Земля, но в параллельном мире. Я читала про такое. Мол, есть такие параллельные миры, и в них жизнь может идти по-разному. Вроде Земля – и не Земля! Вот у нас всякие там динозавры вымерли. А если бы не вымерли? Видела, на чем местные ездят? Это же динозавры! А драконы? Думаешь, в сказках зря про драконов рассказывают? Были они, драконы-то!
– Ясно дело – были! – кивнула Лариса, и в отсветах прожекторов ее русые волосы блеснули, рассыпаясь по плечам. Она привычно закинула пряди за уши, пригладила макушку ладонью. – Слушай, это самое… а Конкин хорош в постели? Ну как мужик он какой?
– Хочешь второй женой к нему пойти? – криво усмехнулась Настя.
– Да хоть бы и так! Ну не с чурбанами же путаться! Бабе без мужика никак нельзя! Совсем нельзя! Она с ума сходить начинает!
– Ага, знаю, – неожиданно для самой себя хихикнула Настя. – И ножиками размахивать начинает!
– И ножиками, – тоже хихикнула Лариса. – А чего она?! Вот с-с-сука… попросила бы – я бы ей, мож, и уступила мужеска причиндала! Не сотрется же! А
