– Был бы пеленг…
В дверях появился Ермаков, бледный, с блестящими, словно стеклянными, глазами.
– Спускайтесь в каюты, товарищи! – приказал он. – Укладывайтесь по койкам, пришвартуйтесь к ним. Попробуем выскочить из этого проклятого мешка. Ускорение превысит норму в четыре раза – имейте в виду. Дауге, покажете Быкову, как вести себя при перегрузке.
– Есть!
Юрковский поднялся и первым пошел вниз. И тут из рубки раздались новые звуки. Чей-то резкий, уверенный голос на скверном английском спрашивал:
– Ху токс? Хиар ми? Ху токс? Ай тэйкн ёр пеленгз…
Тот, кто звал на помощь, взволнованно ответил:
– Ай хиар ю олл райт!
– Спик чайниз?
– Но…
– Спик рашн?
– Да-да, говорью и понимайю… Вы русски?
– Нет. С вами говорит командир звездолета КСР «Ян-цзы» Лу Ши-эр. («Добрый старый Лу!» – прошептал Юрковский.) Мы слышим вас давно, но у нас только направленный передатчик, а ваш пеленг удалось взять лишь несколько минут назад. С кем я говорю?
– Профессор… университи ов Кэмбридж… Роберт Ллойд. На борту корабля «Стар»… Ужасная авария…
Они заговорили по-английски.
– Мы идем к вам по пеленгу, – сообщил Лу.
(«Смельчак!» – Дауге широко раскрытыми глазами взглянул на Юрковского.)
– Спасибо, большое спасибо… Вы где?
– Полчаса назад снялись с международной базы на Фобосе.
Горестный крик раздался в ответ:
– Вам не успеть!.. Нет-нет, вам не успеть! Мы обречены…
– Постараемся успеть. За нами готовятся к вылету аварийные космотанкеры. Мы снимем вас с вашего…
– Не успеть. – Голос англичанина звучал теперь почти спокойно. – Не успеть… Кислорода осталось только… на два часа.
– Да где же вы? Координаты?
– Гелиоцентрические координаты…
Профессор назвал какие-то непонятные Быкову цифры. Наступило молчание. Слышно было, как Ермаков и Богдан торопливо шуршали бумагой, затем зажужжала электронная счетная машина.
– Это в поясе астероидов. Треть астрономической единицы от Марса, – сообщил наконец Крутиков.
– Пятьдесят миллионов километров, – угрюмо проговорил Юрковский. – Даже «Хиус», и даже находясь у Марса, не успел бы.
Он поднялся и опустил руки по швам.
– Мне все ясно, – раздался голос Лу. – Нет ли какой-нибудь возможности продержаться хотя бы десять часов? Подумайте.
– Нет… Глицериновые анестезаторы разрушены… Воздух непрерывно утекает – видимо, в оболочке корабля микроскопические трещины…
После короткой паузы профессор добавил:
– Нас осталось двое… и один из нас без сознания. Если бы это спасло его, я бы умереть… собственноручно… Но теперь это не имеет значения.
– Мужайтесь, профессор!
– Я спокоен, – послышался нервный смешок. – О, теперь я совершенно спокоен!.. Мистер Лу!
– Слушаю вас, профессор.
– Вы последний, кто слушает мой голос.
– Профессор, вас, вероятно, слушают сотни людей…
– Все равно, вы последний человек, с кем я говорю. Через какое-то время вы найдете наш корабль и наши тела. Прошу и заклинаю вас передать все материалы, собранные в этот рейс нами, в распоряжение Международного конгресса космогаторов. Вы обещаете?
– Я обещаю вам это, Роберт Ллойд!
– Все, кто слушает нас, будут свидетелями… Материалы я кладу в портфель… портфель крокодиловой кожи… вот так. Он будет лежать на столе в рубке. Вы слышите меня?
– Я вас хорошо слышу, профессор.
– Вот так. Заранее благодарен вам, мистер Лу. Теперь еще одна просьба. На Земле, когда вы вернетесь… вернетесь… – Последовала пауза,
