МакАллен нахмурился и опустил пистолет:
– Что за послание, ублюдок?
Воздух снова наполнился треском, напоминающим звук рвущейся ткани, и Дэвис увидела, как добела раскаленное пламя, зародившееся где-то внутри кончиков пальцев вытянутой руки МакАллена стало прожирать его руку, в то время как сам он вопил от боли. Будто некая цепная реакция превращала его тело в огонь. Так постепенно сгорает сигарета. Он едва успел вскрикнуть во второй раз, а его лицо и торс уже пожрала раскаленная полыхающая волна – и исходящий от него жар заставил Дэвис отшатнуться к противоположной стене кабины. Когда слепящий блеск угас, тело МакАллена превратилось в пепел, а его целый и невредимый пистолет, громыхнув, упал на стальной пол.
– Боже мой!
Дэвис перезарядила пистолет, и они с Фолуэллом снова принялись палить по темным фигурам, но безуспешно. Когда магазины опустели, стало видно, что силуэты стоят как стояли.
И тут Дэвис снова услышала треск. Фолуэлл повернулся к ней. Он горел.
– Нет!
Она схватила его протянутую руку и закричала в агонии, когда ее кожа тоже загорелась.
Невозможное, противоестественное пламя сожрало их обоих.
Глава 23. Жнецы
Не веря своим глазам, Джон Грейди смотрел, как обратились в пепел Дэвис и Фолуэлл. Потом он повернулся к темным силуэтам, стоявшим перед искалеченным «Страйкером», крикнул и бросился на них.
Одна из фигур подняла руку, и неведомая сила отбросила его, Коттона и штаб-сержанта к задней переборке. Оторопевший Грейди ощутил, что гравитацию перенаправили, и они «упали» в сторону, зависнув над асфальтом, словно какой-то великан поставил БТР на попа и вытряхнул их оттуда, как конфеты из коробки. Все, что было не закреплено – включая половину тела капитана, рюкзаки и инструменты, – выпало вместе с ними. Теперь Грейди и Коттон зависли в паре футов над землей, а вокруг них левитировали стреляные гильзы и всякий мусор.
Еще несколько темных фигур опустились на землю, присоединившись к первым трем. Теперь все они стояли, глядя на плавающих в воздухе людей.
Грейди повернулся и увидел, что штаб-сержант еще дышит, но без сознания. Вероятно, кто-то усыпил его закисью азота – прежде Грейди много раз сталкивался с подобным.
Туман уже развеивался под легким дуновением ветра, и Грейди увидел, как много вокруг лежит морпехов.
Коттон бормотал, обращаясь к угольно-черной фигуре в центре:
– Моррисон, я с ними не сотрудничал. Сканируйте меня! Давайте, сканируйте!
Все тот же гневный Божий глас донесся от цепочки висящих в воздухе чернильно-черных человеческих фигур:
– Что ты им наговорил, Коттон? Дерьма кусок…
– Я ничего им не сказал!
Зависнув в воздухе и не имея возможности двигаться, Грейди смотрел только на темные фигуры. От них шла угроза, какой он никогда прежде не испытывал. Они были зловещими, будто демоны из ада.
Моррисон протянул руку в сторону Ричарда:
– Не хочу я тебя сканировать, Коттон.
С неба раздался женский голос:
– Я заберу пленных.
Подняв взгляды, бойцы БТК увидели, как сверху спускается Алекса, тоже одетая в штурмовой костюм – который казался куда более простым, чем костюмы мужчин. Он определенно не был бронированным. Ее голову защищал шлем c прозрачным забралом, опущенным поверх голубых глаз. Грейди заметил на ней точно такой же пояс, как у Моррисона, и предположил, что это изобретенное им гравитационное зеркало, только усовершенствованное и уменьшенное до неправдоподобия. Когда Алекса спустилась в удерживающее Грейди и Коттона поле, те попали в ее гравитационный колодец и теперь двигались вместе с ней.
Моррисон крикнул:
– Ты что творишь, Алекса?
– Забираю пленных в БТК.
Коттон уставился на нее:
– Слава Богу! Алекса, объясни им, что я ничего не рассказал.
Она смерила его взглядом:
– Может, и нет, но мне ты кое-что расскажешь.
Потом она посмотрела на Грейди. Тот сказал:
