основательностью «Уралвагонзавода».
Но я исходил из того, что и не надо мне никого видеть. У врага вообще-то сейчас подавляющее огневое преимущество. Если, не приведи Господь, хотя бы четверо химероидов одновременно обстреляют меня, то защитный режим силового пояса может не выдержать. И тогда – прощай, Россия-мать…
Встреча с нами стала для химероидов полной неожиданностью. Они были напуганы не меньше нашего, дезориентированы и, вероятнее всего, в первый миг вообще решили, что оказались в засаде и сейчас еще один отряд космодесантников атакует их с тыла. Если бы химероиды не замешкались, они почти наверняка положили бы всю нашу группу прямо перед шлюзом.
А так Литке, Зимин и Капелли получили возможность благополучно проскользнуть к марсоходу и попрятаться за его огромными колесами с брутальными бериллиевыми грунтозацепами.
Ровно в тот миг, когда мой лазерный автомат запищал о перегреве, а Капелли одним великолепным прыжком забился в зазор между колесом и корпусом марсохода, химероиды справились с замешательством и приступили к активным действиям.
Во-первых, все рудовозы пришли в движение, перестраиваясь из колонны в строй фронта.
Во-вторых, визитеры открыли шквальный огонь.
При этом четверо засыпали шарами плазмы воздушный шлюз, а еще четверо решили раз и навсегда разделаться с вашим покорным слугой. Четыре сгустка серебристого мерцания взмыли ввысь на реактивных ранцах и, увидев меня как на ладони, выпустили плазмоиды.
Меня спасло чудо.
Растрескавшийся бак с водой, казалось, был надежно запечатан льдом и больше не протекал. Однако водяной лед при низком атмосферном давлении Марса имеет склонность к сублимации, особенно – на прямых солнечных лучах.
А сублимация – это, друзья мои, превращение льда в газ без промежуточного жидкого состояния. И вот порядочная такая ледяная заглушка сублимировала по краям. Вслед за чем была вышиблена наружу внутренним давлением воды в баке.
Струи ударили с новой силой – как из двадцати поливальных машин! И на пути выпущенных химероидами сгустков миллионоградусного огня встала плотная завеса из инея и града.
Встречая друг друга, лед и пламень порождали оглушительные взрывы. А над всем этим фейерверком вдруг выгнулась дугой радуга.
Самая настоящая радуга.
Увы, насладиться этим чудом природы в полной мере обстановка совершенно не позволяла. Я немедля ответил химероидам из ракетомета, заклиная Зимина и Капелли стрелять туда же, куда и я.
Ну а что же Литке?
Я ожидал, что и его «Штурм» отработает по обнаглевшим визитерам, однако наш вождь нашел лучший способ спасти шкуру Комбата. Пока все мы вели перестрелку, Литке забрался в марсоход и запустил двигатели. Подав машину назад, на точно выверенные сантиметры, он заставил Зимина и Капелли выскочить из-за колес и перебраться на специальные откидные подножки, которые имелись у машины в корме.
Увидев в камерах заднего вида, что с ними все в порядке, Литке сдал назад уже по полной.
Благодаря этому следующая порция плазмоидов, выпущенная оставшимися тремя врагами (одного наши ракеты, кажется, упокоили), пришлась по пустому месту.
– Здесь Щенин! Здесь Щенин! Вызываю Литке! – послышалось на общем канале.
– Здесь Литке. Говори.
– Благовещенский добрался до центрального компьютера и кое-чего подшаманил…
– Кто такой Благовещенский?!! – похоже, Литке тоже не успел как следует познакомиться со всеми бойцами группы Щенина.
– Мой новый инженер-кибернетик. Игорь Благовещенский. Он говорит, что система была взломана! Еще вчера! Этот взлом позволил химероидам угнать рудовозы. Сейчас Игорь скачивает телеметрию с их бортовых камер!
– Это всё очень интересно, – ответил Литке, не особенно скрывая раздражение (еще бы! во время разговора он гнал марсоход по ухабам со скоростью километров пятьдесят). – Но главное, это не телеметрия никакая! Главное – остановить всех роботов! В первую очередь, конечно, эти рудовозы…
Однако Щенин как будто его не слышал:
– Вот! Дошла телеметрия! Рудовозы заминированы! В каждом килограмм по сто этой их пенистой взрывчатки!
Капелли присвистнул.
– Восемь раз по сто – восемьсот, – сказал он. – Если рудовозы дойдут до жилых модулей, всей программе «Сварог» конец. Ночевать будет негде, жрать будет нечего, топлива на возвращение не будет…
А Литке гнул свою линию:
– Вот я и говорю! – орал он Щенину. – Пусть твой кибернетик передаст на рудовозы стоп-сигнал, а потом команду «блокировка»!
– Вас понял! Сейчас попробуем…
– Не «попробуем», а выполнять!!!
