буду.
Вот только придумаю как.
Все, пойду уроки учить. А то эта классная, училка моя, говорит, я тупая.
До следующих мыслей…»
Заложив тетрадь пальцем, опускаю ее так, чтобы в любой момент успеть засунуть между пуфиками. Прислушиваюсь.
Храпит Великая Екатерина, посапывают Призраки.
Все спокойно. Возвращаюсь к чтению. По-детски корявые буквы проплывают перед глазами, а воображение рисует курносую, рыжеволосую девочку с круглым лицом и сбитыми коленками. Отчего-то мне кажется, что это дневник дочери Старухи, которую убили. Судя по родству, думается, было за что.
Ура! То есть здравствуй.
Я сегодня такая счастливая!!!
Ты рад?
Конечно, Мой дневник, ты должен быть рад за свою Принцессу.
Я целовалась.
Что значит с кем?
При чем тут Толик?
А…
Нет, он мне уже неинтересен. Я поцеловала Витю.
А он сжал мою коленку и засунул палец туда…
Куда, куда? Какой ты несмышленый. В трусики.
Теперь это наша тайна.
Правда, Галка видела, но она не скажет, а то я расскажу, как она со своим братцем курила за трансформаторной будкой. Влетит им…
Пока.
* * *Привет.
Милый Мой дневник.
Мне так плохо…
Галка – зараза, зараза, зараза… ну и визжала же она, когда тетка Верка хворостиной по заднице охаживала. Будет знать, как трепаться своим языком. Курва.
Один ты мой верный друг. Ты ведь наши секреты никому не расскажешь?
Нет, не расскажешь. Я знаю. А то быстро в печку засуну. Будешь на углях корчиться, как та кошка, что самосвал переехал.
Ладно, пока. Почему мне так плохо, расскажу в следующий раз, а сейчас побегу на огород, пока дед со смены не вернулся. А то опять учить будет… не хочу…
Перевернув страницу, затаиваюсь. Стараясь не дышать, обращаюсь в слух. Храп и сопение. Подозрительных звуков нет. Не хотелось бы, чтобы меня застукали за чтением. Кто знает, как Старуха отнесется к этому. В некоторых вопросах она совершенно непредсказуема. В том смысле, что ни за что не предскажешь, какое гнусное наказание предусмотрит.
Читаю дальше.
Это я, Мой милый дневник.
Приветушки!
Мамка возле свинарника, Хрюшу желудями с ложки кормит. Дурная, как будто свинье не все равно, как жрать. Дед с каким-то приятелем на рынок поехали зерно продавать. Опять пьяный вернется. Орать будет…
Я уже говорила, что он, как узнал, что я с Витей целовалась и он в трусы лазил, рассердился. Выпивши был, со смены вернувшись. А тут Галкина мамка ему и рассказала.
Повырастали курвы, только и знают, как перед мужиками ноги раздвигать», – орал на меня.
Мамка в угол забилась, натянула платье на голову. Испугалась, значит.
От этого дед только сильнее разозлился. Сорвал с мамки трусы, стал пальцем тыкать.
Спрашивал, у меня такие же заросли?
Ответила, что нет.
Полез проверять. Дергал за волоски.
Потом снял штаны.
