Ее губы кривятся в улыбке.
– Тебе интересно, за какие заслуги тебя удостоили подобной чести…
– Да, Великая Екатерина.
Замершие по бокам Старухи Призраки кивают головой, словно китайские болванчики.
– Это большая честь.
– Да, Великая Екатерина.
– Не буду томить, – машет рукой местная владычица. – Дело в том, что я слежу за всеми своими подданными. И ты не исключение…
– Какая честь, Великая Екатерина, – вставляю я, заполняя возникшую паузу.
– Сперва попытка побега…
Я едва не поперхнулась. Сердце замерло в груди.
А Старуха продолжила как ни в чем не бывало:
– С этого большинство начинают. Из тех, кто посмелее. Потом ты сблизилась с сыночком Вольдемарчиком. Необычно. Но, признаю, находчиво. Мальчику давно взрослеть пора. Так что это ему на пользу пошло. Потом Петр. И к этому подход нашла. И как? Изобретательно. Вот тут я и поняла, что ты больше, чем все остальные в камерах. В тебе есть та сила, которая есть и у меня.
Старуха выжидающе сморит на меня.
Нужно что-то ответить, но умных мыслей нет. Поэтому говорю:
– Благодарю, Великая Екатерина.
– Ты заслуживаешь награды, – лягушачий рот растягивается в улыбке. – И получишь много больше того, о чем могла бы мечтать.
Мне вспоминается ее обнаженное тело с разведенными в стороны ногами, в качестве награды позволявшее Боксеру овладеть им. Комок подступает к горлу. Ради того, чтобы выжить, я пройду через это. Не хочу повторить судьбу Макса.
– Да, Великая Екатерина.
– Ты рада?
– Да, Великая Екатерина.
– Спроси о награде? – подсказывает она.
– Прошу вас, Великая Екатерина, поведайте, какая награда?
Образина скалит зубы, храня молчание.
Понимая, чего она ждет, опускаясь на колени.
– Прошу вас, Великая Екатерина, поведайте! Прошу…
– Ты избрана.
– Благодарю, Великая Екатерина. А для чего?
– Отныне ты будешь моей фрейлиной.
Растерянно моргаю. Смысл сказанного ускользает.
– И что я буду делать, Великая Екатерина?
– Дурная. Фрейлина – это по-французски приближенная девушка для владычицы. Ты будешь все время находиться при мне и выполнять мои поручения.
– О, Великая Екатерина! – обняв мясистые колени, трусь о них щекой. – Благодарю, благодарю.
А в голове с неимоверной скоростью проносятся мысли.
Я не отправлюсь в путешествие с билетом в один конец. Я больше не бесправная узница. И пускай свобода далека, но можно не бояться каждую минуту, что тебя выведут из камеры, завяжут глаза и уведут. Куда? Не знаю. Но уверена – цена этого знания для меня слишком высока.
Отношение к похитителям не изменяется, я по-прежнему, без сомнений, подписалась бы под смертным приговором каждому из них, но с души сваливается камень, не дававший вздохнуть полной грудью.
Я понимаю, что это низко, даже подло, но щенячья радость буквально затопила меня. Может, удастся и за Нинку замолвить словечко…
29. Дневник
Растянувшись на кровати, Великая Екатерина велит опуститься у изголовья и массировать груди, втирая ароматное масло.
– Хорошо, – одобряет Старуха мои старания.
Призраки раздеваются.
Отвожу взгляд, невольно напрягаясь в ожидании продолжения. А оно может оказаться мерзким.
– Приступайте, – велит Старуха, широко разведя колени.
Плешивый Призрак опускается на нее. Второй помогает, направляя.
