– Кстати, как у вас дела? Что-то ты Федю не больно радуешь лаской и нежностью.
– Ничего у нас нет.
– Расскажи кому другому. Я так и поверила, что в тот раз ты после разговора рот полоскала.
– В смысле больше нет, – уточняю я.
– А он хотя бы в курсе? – интересуется Нинка, зная мои слабости. – Ты ему сказала?
– Я намекала.
– Ясно. И когда ты ему дашь отбой?
– Ну… – пожимаю плечами.
– Не тяни. Решила – говори сегодня. А завтра мы тебе на озере какого-нибудь рыбака подцепим. С во-о-от такенным удилищем.
– Да я…
– Нужно больше? Ну, у тебя, подруга, и аппетиты. Уважаю.
– Ну тебя!
– А хочешь, я ему скажу? – предлагает Нинка, загораясь идеей. – О, идет! Сейчас и обрадую.
– Я сама, – поспешно заявляю я, ухватив подругу за локоть. С нее станется сообщить новость через половину торгового зала. Во весь голос и без церемоний. – Позже.
– Ну что, девочки, – толкая перед собой наполненную до краев тележку, подкатывает Федя, – вы готовы?
– Мы-то готовы, – отвечает Нинка, заглядывая в тележку. – Но хотелось бы быть готовенными. Где вино?
– Максим за ним пошел. А мы займем очередь к кассе. Видели, сколько людей?
– Занимайте, – бросая поверх упаковки пива оранжевый тюбик, говорит подруга, – а я пойду Максу помогу выбирать вкусняшки.
Пристраиваемся в хвост самой длинной очереди. Проблема в том, что лишь над этой кассой горит надпись «С алкогольными напитками». Вот так и рождается миф о самой пьющей нации планеты.
– Хорошо отдохнем, – улыбается Федя, демонстративно сняв со стенда две упаковки презервативов.
– Угу, – мрачно соглашаюсь я, делая вид, что не понимаю его намеков.
«Даже не мечтай».
– Повеселимся.
– Угу.
– Нам эта поездка запомнится надолго, – понижает голос Федя.
– Ага, – решаю разнообразить ответы. В голове-то они куда многословнее и витиеватее, но вот по дороге к языку как-то усыхают.
Очередь, хотя и медленно, но движется в нужном направлении. И это вопреки наглым малолеткам, которые лезут вперед, дескать, у них всего одна бутылка пива и деньги под расчет. Очередь ворчит, иногда порыкивает на самых бесцеремонных, но, в общем-то, ведет себя аморфно.
– Вам пакет большой или средний? – улыбается прыщавый парень на кассе, блестя стальной скобой. На ум невольно приходит «Макдоналдс». Вот такой ассоциативный ряд.
– Большой, – отвечаю я.
– Три, – уточняет Федя, принимаясь выставлять на самодвижущуюся ленту содержимое тележки.
После того как на свет была извлечена пятая упаковка двухлитровых бутылок пива, надежда на то, что вылазка на природу может все-таки пройти хорошо, угасает на корню. А с другой стороны, при подобном обилии спиртного, может, и не будет приставаний.
– А вот и мы, – на весь торговый зал объявляет подруга, потрясая парой изящных бутылок. Из таких шедевров в одноразовые стаканчики наливать как- то стыдно. Да и употреблять под печеную на углях картошку с шашлыком тоже.
«Видимо, у любителя восточных единоборств денежки водятся», – невольно мелькает мысль. Тем удивительнее убогое состояние машины.
– Как считать? – спрашивает парнишка на кассе, титаническим усилием воли пытаясь оторвать взгляд от Нинкиного декольте. Оно достаточно свободно, для того чтобы позволить по достоинству оценить щедрость матушки-природы. Мне остается лишь завидовать – мои-то груди с легкостью помещаются на мужской ладони. Обе на одной.
– Можешь на калькуляторе, – бросает Максим, кривя лицо.
– Или в столбик, – поддакивает Федя.
Это у них такой «утонченный» юмор. С трудом сдерживаю желание уйти к машине, подальше от укоризненных взглядов прочих покупателей.
– Вы будете платить вместе или каждый за свои покупки? – бормочет парень. Его уши пылают, словно маков цвет, а взор то и дело возвращается к внушительному бюсту Нины. Подруга словно нарочно подалась вперед и облокотилась о кассовый аппарат.
Как бы не вывалились…
– Считай все вместе, – томно шепчет она.
