Особо выделяется один юноша. Длинный и тощий как жердь, голова большая, словно тыква, на которую натянули блондинистый парик. Ядовито- оранжевая надпись на белой майке «ВСЕ ПОФИГ». Он подходит к нам и, обняв хозяйским жестом блондинку за плечи, вопросительно дергает подбородком.
– Не подскажите, как проехать к Голубым озерам? – интересуюсь я.
– Голубые озера? – переспрашивает белобрысый парнишка в вызывающей майке. – Туда ехать и ехать, они где-то в той стороне, но как проехать – не знаю, никогда в тех краях не был.
– А ты говорил, они близко, – недовольно говорит Нинка, игриво стукнув приятеля кулачком по плечу. – Лучше бы на Ставок поехали.
– Если вам нет особой разницы, куда ехать, можете прокатиться к Санаторию, – предлагает блондинка.
– В смысле? – округляет глаза Боксер.
«Пофигист» широко улыбается, блеснув непривычно белоснежными зубами.
– Да здесь рядом есть укромное местечко: горы, озеро, небольшая рощица – все как полагается, мы как раз туда собираемся.
– Что-то я о таком не слышала, – сомневаюсь я. – А как называется? Не «Барвинок», случайно?
– «Барвинок» далеко, на речке. А этот без названия. Просто Санаторий. Раньше там закрытое правительственное оздоровительно-профилактическое учреждение было, простых смертных не пускали. Только для республиканской партийной элиты. Сам дорогой Леонид Ильич, говорят, посещал и очень положительно отзывался. Вот так. В сам Санаторий, правда, и сейчас не пустят, но к озеру – пожалуйста.
– И как? – заинтересованно спрашивает Нинка. – Вы там были раньше?
– Мы лично нет, а вот Маша с Диной бывали. Маш!
– Чего тебе? – Окошко, что напротив водительского места, медленно опускается, и из него показывается конопатое личико совсем юной девушки. Лет тринадцати. Две коротенькие русые косички, вздернутый носик и бесенята в черных глазах.
– Здесь Санаторием интересуются. Хорошо там?
– Потрясающе! – оживает Маша. – Там так тихо, чисто… даже олени водятся.
– Не олени, – поправляет мужской голос из зашторенного салона «Газели», – а косули.
– А еще кролики и фазаны.
– Не кролики, а зайцы.
– Мы в прошлом месяце там отдыхали с друзьями – понравилось, слов нет. Поезжайте – не пожалеете.
– Ехать далеко? – загорается Нинка.
– Полчаса, может, немногим больше. Да здесь недалеко. Езжайте по вот этой дороге. За тем холмом будет мост, вы, как переедете его, сразу сворачивайте налево, и вдоль бережка до самого Санатория. Вы его сразу узнаете, все равно других зданий в обозримых окрестностях нет. Со стоянкой на месте сориентируетесь. Удобных полянок изобилие, на любой вкус.
– Спасибо.
– Пожалуйста. Может, там встретимся.
– Ага. Ну ладно, мы поехали.
– И еще… питьевой воды лучше наберите из колодца у выездных ворот Санатория, у озера источников нет. Удачи!
– Вам тоже. Бывайте.
– Попробуем съездить к этому их Санаторию? – спрашиваю я, как только машина трогается с места. – Или есть другие предложения?
– Я – двумя руками «за»! – хлопает в ладоши Нинка. И кивает в направлении оставшейся позади «Газели». – С такой-то рекламой.
– Я тоже, – присоединяется Федя.
– А я уже туда и еду, – хохотнув, сообщает Максим. – Вот и мост показался.
По мере приближения данное утверждение вызывает все больше сомнений.
– Что-то это на мост не больно похоже, – надувает губы Нинка. – Он точно машину выдержит?
– Скорее да, чем нет, – у меня получается довольно удачно сымитировать голос «великого» лекаря из «Буратино».
– Ты собираешься по нему ехать?
– Конечно.
– Наверное, я лучше из машины выйду. Настя, ты со мной?
– Да.
– Зачем? – удивляется Максим.
– Мне так спокойнее.
– Да по этому мосту во время войны танки ездили.
– Более семидесяти лет назад, – уточняю я. – И по всей видимости, тяжелых лет. Вон как потрепало его время.
