Сцены в душе из американских триллеров, которые так полюбились после «Психо», производят более слабое впечатление. Мне бы огромный нож в руки для полноты картины. И Призрак у меня завизжит круче, чем Джимми Ли Кертис в лучшей роли.
Взвыв особо громко, стиральная машина замерла. Мелодично тренькнула, оповестив об удачном выполнении заданной программы.
Решив, что чище пол уже не станет, я полощу тряпку и убираю ее на место.
«А что делать с бельем?»
Покосившись на моющегося Призрака, осторожно выглядываю в коридор.
Привалившись к стене, гладит черепашку Вольдемар. Фрак тот же, пятна грязи на нем – те же, а вот на ногах тапочки. Малиново-красные, с кроличьими ушками и блестящими бусинками-глазками. И на голове ночной колпак.
– Здравствуй, – старясь изо всех сил выглядеть обрадованной, произношу я. А у самой комок к горлу подступил.
Парень косится на меня и буркает:
– Смотрела на него?
– На кого? – не понимаю я.
– На него, – кивает наследничек в направлении душевой кабинки.
– Нет. Я полы драила.
– А почему?
– Мне карлик приказал.
– Кнут приказал тебе не смотреть?
Отметив это «Кнут», поясняю:
– Нет. Господин Кнут приказал мне вымыть полы. А смотреть самой не хотелось.
– Почему? – опустив черепашку в карман, Вольдемар сует палец в нос и принимается что-то там увлеченно выискивать.
– Просто неинтересно.
– А…
Парень молчит, стреляя глазами в разошедшиеся полы халата.
– Знаешь, – произношу я, слегка повернувшись и подавшись вперед, чтобы сделать открывающуюся картину более соблазнительной, – а я о тебе думала.
– Правда?
– Да, Вольдемар. Вспоминала…
– Я тоже.
– Надеюсь, – я несколько игриво повожу бровями, – это были приятные воспоминания.
В ответ ни слова.
Шум воды за спиной смолк.
Оглянувшись, я заметила, что дверь душевой кабинки открывается. В облаке пара мелькнуло лицо Призрака.
Сделав два шага вперед, я отхожу с прохода и замираю.
Вольдемар переводит взгляд с меня в глубь банно-прачечного комплекса и кривится.
Завернутый в простыню Призрак неспешно следует мимо, оставляя за собой мокрые следы.
Сглотнув, я прикасаюсь к рукаву Вольдемара.
– Как ты думаешь, вдвоем мы поместимся в душевой?
– Зачем?
– Не для того, чтобы помыться, – прозрачно намекаю я.
– Кому мыться?
Стараясь не выказывать раздражения, шепчу, стараясь дышать грудью. Мне бы Нинкины формы, точно не устоял бы…
– Я сниму халат… вода и гель сделают кожу упругой и скользкой.
– А потом? – В глазах Вольдемара зажигается интерес.
– Потом я буду медленно танцевать под струями воды, а ты касаться меня… везде. Хочешь?
– Да. А потом? – Глазки блестят, рука скользит по ширинке.
– Ты тоже войдешь в кабинку.
– Но тогда я весь намокну.
– Значит, я сперва сниму с тебя одежду…
– Нет! – резко отвечает парень, сбросив мою руку, поглаживающую ворот фрака.
