А дальше - захваченный немцами Севастополь, эвакуация Крыма, позор Бизерты... Остается только удивляться, что в «невозвращенцы» не подались все алмазовские офицеры до единого.
Хотя... наука, как известно, умеет много гитик. Вместо них, в 1916-м оказалась наша экспедиция, два корабля, набитых ультрасовременным оружием, морпехами, бронетехникой. Передовой ударный отряд Проекта "Крым 18-54", угодивший
За время пребывания в Каче я привык к долгим вечерним беседам с Эссеном. Мы говорили обо всем подряд - о перспективах цивилизации, и о науке, в которой мы оба не разбираемся совершено, о том, как отразятся наши эскапады действия на той хрупкой субстанции, которую принято называть «тканью истории». Потом стало не до бесед - я отлеживался с ранением, Эссен дни и ночи проводил в мастерских, ставя на крыло измученные чрезмерной нагрузкой аппараты. Но похоже, и он не прочь отвлечься и, как встарь, порассуждать о судьбах мира:
Хорошо бы, да некогда. Завтра - самый главный день, он все и решит: либо мы и наши нечаянные попутчики на тропках Времени, отправимся по домам с чувством выполненного долга, либо придется сбегать украдкой, не прощаясь. Оставлять за спиной несбывшиеся надежды людей, которые имели неосторожность поверить в нас. А мы - имели неосторожность поверить, что можем, наконец, что-то изменить.
«...а может, и не стоит никуда уходить? Ведь не простишь потом себе, будешь подушку грызть по ночам, сопьешься, спятишь от черной, беспросветной тоски...»
Впрочем, к чему этот пессимизм? Операция «Болгарский закат» отлично спланирована: всяк солдат знает свой маневр, всяк сверчок - свой шесток, кони пьяны, а хлопцы, как водится, запряжены. Не представляю, что должно случиться, чтобы завтра мы потерпели неудачу но... стучим по дереву. По полированному планширю гички, взятой полтора месяца назад с захваченного британского фрегата. Удачное начало, и финал, надеюсь, будет не хуже. А пока...
Скрипят весла в уключинах. Крошечная радуга вспыхивает в веере брызг.