захотелось еще и еще. Генри повалил Луи на кровать и прокрался ему под рубашку, и тепло кожи возлюбленного было как настоящее чудо…
– Я больше никогда тебя не покину, – сказал Генри.
А снаружи вьюны распускались пурпурно и жирно, расползаясь по земле, будто свежий синяк…
Знай
– Ты нашел Эви? – поинтересовалась Мэйбл, когда Сэм ворвался наконец в библиотеку и швырнул пальто медведю на лапы, а себя – на диван.
– Ага. Прости, детка, нам придется обойтись без нее.
– Так она не придет? – Джерико снял с медведя пальто, протянул Сэму и держал, пока тот не встал, взял предмет облачения и повесил его, как полагается, в шкаф.
– Напомни мне одолжить Эви немного ума, – проворчала Мэйбл.
– Лучше сэкономь, – посоветовал Сэм. – Она не стоит ни единой части тебя.
Раздался стук в дверь, за которым последовала серия других, все более настойчивых.
– Я знала, что она все-таки придет! – Мэйбл кинулась через холл и открыла, но вместо Эви обнаружила насквозь продрогшую Лин.
– Ой. Если вы на вечеринку, то, боюсь, еще слишком рано.
– Я ищу Генри Дюбуа. Я его друг. Попробовала позвонить к нему на квартиру, но он не отвечает. Потом я вспомнила, что пророческая выставка открывается сегодня, и подумала… Прошу вас, можно мне войти? Дело очень важное.
Такси с визгом остановилось у крыльца, и из него, все еще в сценическом костюме и гриме, выпрыгнула Тэта. Она кинула шоферу деньги через пассажирское окно и с криком: «Сдачу оставьте себе!» – понеслась вверх по ступенькам.
С заднего сиденья неуклюже вылез Мемфис, держа на руках Генри.
– Да что случилось-то? – чуть не крикнула Мэйбл в дверях.
– Эт-то Генри… – выдохнула Тэта, глядя на нее дикими глазами. – Прихожу я домой, а метроном тикает. Он ушел в сон. И вот вам, глядите… – она показала на бледные красные пятна, уже обсыпавшие шею юноши. – Я не могу его добудиться. Думаю, у него сонная болезнь.
Рот у Генри был приоткрыт, глаза ходили под веками. Еще одно пятно заалело на коже.
– Мне позвонить доктору? Или моим родителям? – спросила Мэйбл.
– Доктор тут не поможет, – вмешалась Лин. – И родители тоже. Это все она: она забрала его. Лучше вам меня впустить.
Ветер злобно выл за окнами, стучал по крыше музея. Лин сидела в библиотеке среди совершенно незнакомых людей; Генри спал на кушетке в углу… Драгоценные минуты неуклонно утекали в никуда.
– Меня зовут Лин Чань, – начала она. – Я – сновидец.
– Тот, другой пророк, – тихо отозвалась Мэйбл.
Лин кратко ввела собрание в курс дела: их путешествия с Генри и все, что они видели и пережили за это время. Пневматическая транспортная компания мистера Бича; странная временная петля с участием женщины под вуалью, которую они лицезрели каждый раз; откровения сестер Проктор и то, что она сама узнала о Плакальщице: как она является в местах своих прошлых мытарств; как, кирпичик за кирпичиком, призрак за призраком, строит машину снов – великий монумент иллюзий, призванный защитить людей от скрытой в воспоминаниях боли.
– В общем, Генри в беде. Ему нужна помощь.
– Так, погоди, – сказала Мэйбл, – выходит, твоя подруга Вай-Мэй – на самом деле призрак, женщина под вуалью. Они с ней – одно и то же?
Лин кивнула.
– То есть она даже не понимает, что она призрак, – Мэйбл задумчиво поглядела на Тэту. – Прямо как говорил доктор Юнг: теневое «я».
– Вот это, я понимаю, тень, – присвистнул Сэм. – С моей всего-то и толку, что я чуть выше кажусь.
– Она на самом деле не понимает, что творит, – подтвердила Лин.
– Вот только не надо этой чуши! – вдруг рассвирепела Тэта. – Это вранье со времен Адама в ходу. Всё она знает. Где-то совсем глубоко, но знает, сто пудов. И я не успокоюсь, пока она не сдохнет.
– Вообще-то она уже сдохла, – заметил Сэм.
Тэта сверкнула на него глазами. Сэм поднял руки, сдаваясь.
– Да я так просто, уточнил.
– Ты сказала, станция была на Пневматической дороге Бича? Уверена? – встрял Мемфис.
– Уверена, – подтвердила Лин.
– Это тебе о чем-то говорит, Поэт?
Он полез во внутренний карман за записной книжкой.
– Исайя меня про нее спрашивал. Даже картинку на самом деле нарисовал. Исайя – это мой брат, – объяснил он, открывая блокнот на рисунке:
