тогда. – Как будто они были его продолжением.
В комнате на минутку воцарилось молчание.
– Ты точно знаешь, что и тут будет так же? – осторожно поинтересовался Сэм.
– Нет, – допустил Джерико.
– Ну, пухло. У вас тут есть какой-нибудь букварь по призракам? «Чтение, письмо, арифметика и как избавиться от крадущих душу демонов шутки ради и за профит»? Почему как что полезное нужно, так у вас вечно нет?
Мэйбл протянула ему сэндвич с кресс-салатом.
– Спасибо, Мэйбл.
– Дурная смерть… – пробормотала Лин.
– Чего? Чо еще за дурная смерть? – осведомился Сэм с полным ртом. – Не нравится мне, как оно звучит.
– Вай-Мэй сказала, что призрак в тоннеле когда-то умер дурной смертью. Но как именно – мы не знаем. Каждую ночь наше путешествие в мир снов начинается одинаково: Вай-Мэй бежит мимо нас к магазину готового платья Девлина. Станция Пневматической железной дороги Бича расположена прямо под ним, на пересечении Бродвея и Уоррен, рядом со станцией «Сити-Холл». Там, внизу, явно есть что-то для нее очень важное. Но я не знаю, что.
У Генри на честерфилдовской кушетке, Генри, пойманного в сети снов, одеревенели пальцы. Две новые отметины вспыхнули на шее.
– Что бы вы ни собирались делать, давайте начинать, – взмолилась Тэта. – Пожалуйста.
Мемфис положил руку Генри на плечо.
– Я могу попробовать исцелить его.
Тэта наклонилась и взяла его за руку.
– В прошлый раз она тебя чуть не убила.
– Но на этот раз я на ее хитрости не поддамся.
– Нет, – сурово сказала Лин. – Внутри сна ты себя защитить не сможешь. Может случиться что угодно, и ты окажешься в ловушке, как Генри. Это должна сделать я. Я бодрствую в царстве снов – это совсем другое. Я пойду за Генри.
– А что, если это не сработает? – спросил Джерико.
– Должно сработать.
– Но если нет? – не унимался он.
Лин посмотрела на спящего Генри.
– Мы спустимся в тоннели. Посмотрим, что там такого важного, что оно не отпускает Вай-Мэй.
Громкие неравномерные удары разнеслись по всему музею: похоже, кто-то колотил во входную дверь одновременно кулаком и ногой, очень желая войти.
– Эй! Впустите меня, а? – возвестил слегка придушенный голос. – Тут, блин, холодрыга!
– Эви! – вскричала Мэйбл.
Они кинулись открывать. На пороге, привалившись к косяку, возвышалась Эви: от нее несло джином, а тушь расплылась на полщеки.
– Щаслива предлжить свои услуги этой жутко пухлой вчеринке, – выдала она и так круто поклонилась, что въехала лбом в дверь. – Ау! Кгда вы тут стену пставить успели?
– Эви, ты что, совсем вдребезги? – требовательно вопросила Тэта.
– Нивжисть! – не очень внятно возразила та и попыталась сдуть со лба локон, обдав их еще одной волной перегара. – Ну-у-у, может,
– Вот дьявол! – Тэта даже руками всплеснула. – Именно этого нам сейчас и не хватало!
Эви ввалилась в холл и первым делом сшибла со столика ящик с тряпичными куколками.
– О-го. А ваши куклы не дуры залить корму, – хихикнула она.
– Отправляйся домой, Эви, у нас тут и так хватает неприятностей, – сказал Сэм, беря ее под локоток и ведя к двери.
– А ты меня не лапай, муженек!
– Я тебе не муженек. Я – рекламный статист, не забыла?
– Тчно! – Эви почти выплюнула это слово.
– Так твоя помолвка не настоящая? – сказал Джерико.
Эви уставилась на него, потом быстро отвела глаза.
– Я вам со всей отвств… ответственностью заявляю, что чувства, которые мистер Сэм-Сергей Ллойд-Любович питает к ккой бы т’ни было двушке – чистой воды фикция.
Эви слегка пошатнулась, и Джерико поймал ее – и не отпустил.
