Логово снов

– Ты правда будешь смотреть сны со мной? – Пальцы Вай-Мэй скользнули по руке Лин, и в этом жесте слились ужас и вожделение, и монетка завертелась, посверкивая на столе, готовая вот-вот успокоиться навсегда: пан или пропал. – Ты обещаешь?

Ничего не обещай. Жемчужина.

Лин полезла в карман. Там было пусто.

Жемчужина, подумала она. Жемчужина. Искра вспыхнула в кончиках пальцев и скатилась в ладонь. Она чувствовала, как жемчужина обретает форму, круглая, твердая – и настоящая.

– Ты будешь смотреть сон со мной? – снова спросила Вай-Мэй, уже настойчивее. – Ты обещаешь?

– Лин… – пролепетал Генри. – Не надо.

Лин приложила руку ко рту, словно молясь. А потом поманила Вай-Мэй пальцем. Та подплыла ближе, ее лицо придвинулось почти вплотную.

– Я… обещаю… – их губы почти сомкнулись, – что нет.

Лин стремительно прильнула к устам Вай-Мэй и выпустила жемчужину, которую прятала под языком. Глаза Вай-Мэй расширились от изумления, пальцы взлетели к горлу.

– Вынь… ее… скорее, – прохрипела она.

Лин покачала головой. Генри подполз к ней. Тоннель кругом закачался, стремительно стираясь из реальности. Мир сновидений тоже начал рушиться вместе с ним. Сосновая хвоя бурела и сыпалась с веток. Лес истончился до прутиков. Цветы на лугу попрятались обратно в траву, которая сама изгладилась в ничто. На мгновение они оказались наверху, на улицах Пяти Углов. Фейерверки взрывались в небе хлопушками надежды над съеживавшимися крышами.

– Нет, – дрожа всем телом, каркнула Вай-Мэй.

Она еще пыталась дышать. Две слезы сбежали по щекам.

– Оно… все умрет вместе со мной. Больше ничего не будет. Без мечты… это… вторая смерть.

Они снова были на железнодорожной станции. Свет с треском бежал по стенам вверх и змеился по просторам потолка, как закоротившая электроцепь. А потом зал стал сворачиваться сам в себя, как незаписанный сон, который забудется поутру.

– Пожалуйста… – взмолилась Вай-Мэй.

Храбрость Лин пошатнулась. Она посмотрела на Генри.

– Может, мы можем ее спасти?

– Мы как раз это и делаем, – напомнил он.

Вай-Мэй налилась сиянием, как звезда перед гибелью. Ослепительные лучи расчертили ее тело в муках начала, в неизбежности конца. А потом взорвался белый свет и смыл весь пейзаж. Генри и Лин безотчетно прикрыли друг друга и сомкнули веки, чтобы спастись от его ярости.

Мемфис и Эви копались в мокрой земле на кладбище Троицы, готовя неглубокую могилу. Эви вытерла грязный лоб не менее грязной рукой.

– Ну, где они там? – попробовала она перекричать рушащийся сверху дождь.

– Уверен, они будут тут в любую секунду, – ответил Мемфис; голос у него, однако, был нервный. – Лучшее, что мы можем сделать, – это продолжать копать.

– Так и думала, что ты это скажешь, – проворчала Эви.

– Мемфис! – Из-за угла старейшей в Нью-Йорке церкви вырвалась Тэта; Сэм мчался за ней по пятам.

Одним прыжком Мемфис вскочил и заключил ее в объятия.

– Я так беспокоился за тебя!

– У нас случились небольшие неприятности с пареньком, который ни в какую не хотел слышать «нет», – объяснил Сэм.

– Одна из этих тварей загнала вас в угол? – тут же догадался Мемфис.

Тэта кивнула.

– И как же вы выбрались? – Мемфис схватил ее за руки, и Тэта вскрикнула.

Он увидел освежеванные ладони.

– Тэта! А эти ожоги откуда?

– Я…

– Паровая труба, – снова объяснил Сэм, кидая на Тэту быстрый взгляд. – Давайте уже засунем эти косточки в освященную землю. Достойные похороны, все такое…

Сэм, Эви и Мемфис принялись рыть с такой яростью, что вскоре выкопали вполне приличную яму.

– Как скажешь, Мемфис, достаточно глубоко? – спросил Сэм.

– Я тебе скажу, что достаточно, – встряла Эви.