Исполняющего из глубокой раны между лопаток.
Из безвольно упавшей руки выпала финка.
Егор поднял сумасшедший взгляд на Илияса, отступившего с ножом в руке.
— Он хотел тебя зарезать, — пробормотал Илияс побледневшими губами.
— Прости, — выдохнул с кровью умирающий на руках Волкова Иванов.
— Зачем? — Егор тряхнул Николая. — Теперь-то зачем!
— Я не могу иначе… Ты слишком много знаешь о предательстве Старших… Ты стал опасен для веры…, — Иванов умоляюще посмотрел на Волкова. Впервые в жизни. — … Ты меня должен понять. Я не знал, что позор настолько велик…
— Старый цепной пес, — с горечью произнес Егор. — Никто не должен сомневаться в праведности Старших? Никто не должен знать, что на мне — их кровь?
Иванов еле заметно кивнул. Силы стремительно покидали его.
Но Волков не мог обещать ему того, что не мог выполнить. Поэтому он просто положил ладонь на холодный лоб Исполняющего и произнес:
— Будь зрячим, брат.
Опустил мертвое тело рядом с телом Хирурга. Поднялся, посмотрел на Илияса. Тот не знал готовиться к драке или принимать благодарности.
Ни того, ни другого Егор ему не дал. Он шагнул к отстраненно сидящей на корточках Таисии, заглянул в лицо.
— Живая?
Та всхлипнула.
— Все хорошо, девочка, все будет хорошо, — кроме этой банальщины в голову ничего не лезло. — Горевать будем потом, сейчас спасаться надо.
Егор почти силой заставил девушку встать на ноги, кинул Илиясу:
— Прикрывай!
И потащил Таисию с собой, продвигаясь вдоль стены.
— Она нам мешает! — закричал Илияс. — Калина может уйти!
— Не уйдет, — рявкнул Егор в ответ, повернул к Илиясу перекошенное гневом лицо. — А будешь возникать — я тебя убью!
Бланцы предпочел заткнуться.
Через несколько метров они уткнулись в тупик — коридор оказался перегорожен высокой деревянной переборкой. Ворота, через которые ушла Калина, были за ней.
— А, черт! — Егор оставил Таисию оседать у стены, загнанным зверем заходил взад-вперед перед преградой.
— Нужно назад, к выходу! — воскликнул Илияс.
— Да иди ты! — огрызнулся Волков и всем тело бросился на деревянный щит.
Перегородка гулко отозвалась эхом.
За спиной, со стороны выхода, раздались приглушенные автоматные очереди. Стреляли на улице.
— Помогай, чего встал! — заорал он на бланцы.
Они вместе разбежались и бросились на деревянный щит. И еще раз. И еще.
В какой-то момент Егору показалось, что перегородка поддалась. Но следующий таран результатов не дал. И следующий тоже.
— Бессмысленно, — сокрушенно сказал Илияс, потирая отбитое плечо. — Он не сдвинется.
— Да что б тебя! — Волков со злобы пнул кажущуюся монолитной перегородку.
И нога провалилась внутрь, пробив круглую дыру в неприметном листе фанеры.
— Обожаю отечественных строителей, — расхохотался одноглазый, выдирая ногу.
В несколько ударов они выбили хлипкую панель, нырнули в образовавшуюся дыру.
По сравнению с увиденным, эта часть коридора показалась настоящим островком тишины и спокойствия. Абсолютно пустое помещение, освещенное все теми же лампами-башнями. Колышущееся от сквозняка покрывало на створе ворот на арену. Несколько стульев вдоль стен.
Сюда почти не долетали звуки побоища, зато явственно слышался рокот автомобильных моторов.
— За мной! — Егор подхватил под локоть Таисию, которая покорно привалилась к его плечу, направился к дверному проему, самому светлому из всех.
Чутье его не обмануло. Миновав пару комнат, они выбежали к распахнутым настежь металлическим дверям черного хода.
В лицо ударил холодный ветер, пахнущий порохом. Ночь то и дело озаряли всполохи выстрелов, отбрасывая на далекий бетонный забор кривые тени. Ливень сменился косым дождем, холодным и злым.
А в стороне, возле оплывшей горы песка, буксовала легковая машина, тщетно перемешивая жидкую грязь.
— Калина там! — Илияс возбужденно ткнул ножом в сторону автомобиля. — Она сейчас уедет!
