обдумать план действий. Вова, скоро подъедет Лидия Фарисеевна, встреть ее и запечатай вторую дверь. Помнишь как?
— Давайте я! — шагнула вперед Наташа, словно бойскаут.
— Ты можешь не справиться.
— Я инструкцию помню вдоль и поперек! — возмутилась Наташа.
— Хорошо, идите вдвоем, Вова поможет. — Директор определенно приветствовал инициативу в работниках, если она не противоречила его планам.
Наташа поспешила к выходу, Вова поплелся следом. А я посмотрела на купол над головой, на бесшумные струи энергии и спросила у директора:
— Гектор Маркусович, мы вообще можем что-нибудь сделать? Как-то противостоять демонам, если они прорвут Шатер?
— Об этом рано думать, — ответил директор, машинально крутя в пальцах мобильник. — Сначала надо починить Шатер. Возможно, удастся его усилить.
— Но вы сами сказали, что надо составить план, — настаивала я. Бездействовать под угрозой новой атаки было ужасно. — Эфиальту нужен Портал — может, как-то дополнительно защитить его? Где он?
Беттина фыркнула:
— Чего захотела, Портал ей подавай!
Я проигнорировала охотницу. Директор ответил:
— Это информация высочайшего уровня секретности.
— Я просто хочу помочь! Если они прорвутся…
— Даже если прорвутся, миру ничего не грозит, — одернул меня Кривин. — Прекрати панику, Анна. Пока у демона нет печати, он не откроет Портал.
— А вдруг он ее добыл? — воскликнула я. Мысленно добавив про себя: «То есть добудет, когда прорвется внутрь».
Кривин задумался, сверля меня взглядом.
— Мы точно не встречались?
— Да нет же, при чем тут это! Я говорю, если демоны прорвутся… надо обезопасить печать! Где она?
Мной вдруг овладела безумная надежда, что мой медальон — это какая-то другая печать, скажем, малая. А настоящая, большая, та, которую ищет Эфиальт и которая открывает Портал, хранится в сейфе в каком-нибудь хорошо защищенном банке. Тогда все не так страшно: демоны захватят Институт, захватят нас, может, вселятся в наши тела — но зато не смогут открыть Проход между мирами и запустить сюда легионы низших демонов.
Кривин покачал головой. Открыл рот… и снова закрыл. Я удивленно смотрела на него: директору неуверенность была не свойственна.
Он помолчал, обвел нас всех взглядом, тихо вздохнул и, решившись, заговорил:
— Когда-то давно… в общем, я отдал печать вдове Марбаса. У него была любовь с земной женщиной, в частности, из-за нее он встал на нашу сторону. Ну и еще он был разумным иерархом, который не желал нарушать равновесие в своем мире, позволяя кому-то одному возвыситься над прочими. Это было очень давно, и когда Марбас с Аннуилом исчезли в недрах Портала, вдова уехала куда-то в глубинку. Эфиальту не найти печать.
— Марбас был на нашей стороне? — поразилась Беттина. — Но почему никто об этом не знал, Гектор?!
— Я знал, — возразил Кривин. Он выпрямился и заложил руки за спину. — Этого достаточно. История меняется, обрастает легендами… так безопаснее для оставшихся в живых.
Я чуть не застонала. Почему все так складывается? Зачем бабушка отдала мне чертов медальон?! Взяла бы с собой в могилу, и никаких проблем у нас бы не было!
— Послушайте, послушайте… — я колебалась, но другого выхода не видела. — А что, если мой медальон — это и есть печать Марбаса? И если он совсем не пропал?
— О чем ты? — не выдержала Беттина. Она уставилась на меня со смесью недоверия и брезгливости. — С какой стати провинциальная семейная реликвия вдруг окажется могущественнейшим артефактом?
— Бабушкин медальон, — повторил Кривин слова, произнесенные мной у него в кабинете при нашей первой встрече. — Подождите, но это значит…
Впервые на лице закоренелого бюрократа я увидела сильную эмоцию.
— Это значит, что ты…
Я развела руками. Он несколько секунд пристально глядел на меня, потом нахмурился еще сильнее:
— Почему раньше не сказала?
— Ну, я боялась, что вы меня… не знаю, что вы со мной сделаете, когда узнаете, что Марбас мой дед и во мне кровь демона. Я думала, Марбас был врагом.
Беттина громко вздохнула, воскликнула:
