– Эй, а где повязка?! – Вениамин даже в самой критической ситуации не терял врачебной зоркости.
Дэн смущенно прикрылся все еще брыкающейся Полиной; рыжий опрометчиво решил, что доктор уже уснул и до утра можно расслабиться, то есть разбинтоваться.
– Клетка в порядке, надежная, – успокоил Михалыча Тед. – Гнется, но не ломается.
Станислав попытался сам получить ответ на свой вопрос, но был остановлен дружным: «Не надо!!!» Грохот прекратился, и провоцировать пленника на новый всплеск агрессии не хотелось.
Команда перебралась в пультогостиную и обступила голоплатформу.
Когда «вражеские объекты» капитулировали, пленник перестал изображать бьющегося в прутья ястреба, а чуть погодя отключил и боевой режим. Котька по-прежнему сидела под одеялом, из-под которого торчал кончик хвоста, подергивающийся не то в агонии, не то в крайнем негодовании.
– Халявная сгущенка бывает только в котоловке, – без всякого сочувствия заметил Теодор.
Полина переживала за судьбу пленницы гораздо сильнее.
– Как нам ее оттуда достать?!
– А на фига? – искренне удивился пилот. – Пусть вместе сидят, как лев с собачкой в зоопарке. Мне в детстве мама книжку читала, как они подружились, а потом сдохли.
– Эй, ты ничего в сюжете не упустил?!
– Не помню, давно было дело, – признался Тед. – Но мораль примерно такая. Так что будем подкидывать им жратвы, и все пучком.
– Кошачьей?! Они же вместе едят, а кошке сгущенку вообще-то нельзя!
– Кошачий корм вполне соответствует пищевым потребностям киборгов, – со знанием дела сообщил Дэн. – Особенно «индейка с овощами, для привередливых животных».
– Так вот почему он у нас так быстро убывает!
Навигатор сделал вид, что опровергать этот поклеп ниже его достоинства.
– Но ведь кошка скоро и в лоток захочет! – спохватилась Полина.
– Отлично, заодно и этого психа им пользоваться научит, – с оптимизмом сказал Тед.
– Там нет лотка, только ведро!
– Ну, принесем и лоток… парочку, если у него с ассоциациями плохо.
Но тут взбунтовалась уже Котька. Оправившись от шока и окончательно разлюбив это место, она попыталась прошмыгнуть мимо киборга сперва справа, потом слева, однако тот мгновенно загораживал ей дорогу.
Тогда отчаявшаяся кошка пошла на прорыв, а когда пленник был вынужден ее схватить, принялась остервенело извиваться, царапаться и кусаться. Держать ее удавалось только на излом, стоило же дать слабину, как Котька снова начинала трепыхаться и надсадно орать, а потом хрипеть.
– Я не могу на это смотреть! – простонала Полина, утыкаясь Дэну в плечо. – Он ее сейчас задушит!
Пленник, похоже, тоже это понял – и разжал руки.
Помятая, взъерошенная Котька гигантским прыжком выскочила из западни, оставляя за собой, как комета, белый «хвост» из выдранной в пылу схватки шерсти. Маша услужливо распахнула дверь, и секунду спустя кошка влетела в пультогостиную, шарахнулась от потянувшейся к ней Полины и забилась в диванчик.
Пленник медленно сел на прежнее место и поджал колени к груди. Глаза потухли, зализать многочисленные кровоточащие царапины он даже не попытался.
– Ну вот и пообщались, – мрачно сказал Теодор.
Прокладывать трассу через Магелланово Облако приходилось почти интуитивно, полагаясь только на навигационные форумы, где добрые люди и ксеносы делились опытом, а недобрые могли нарочно подсунуть коллегам грабли, на которые сами наступили. Сведения были крайне разрозненные, противоречивые и в лучшем случае недельной давности, поэтому большинство торговцев предпочитало летать по краешку этой галактики, чтобы не зависнуть. Хотя наффцы вроде бы не возражали против гостей и никому не отказывали ни в посадке на свои планеты, ни в гашении.
«Космический мозгоед» тоже не собирался туда углубляться – так, на четыре скачка, но даже это считалось рискованным. Дэн просидел над трассой несколько дней, собирая данные где только можно, а когда наконец утвердил ее у капитана, в тот же вечер все стер и переделал с нуля. «Осенило», – виновато пояснил он.
Теперь перелет до следующей станции занимал три дня вместо полутора, зато потом день… восемь часов… девятнадцать. Пятнадцать дней в обе стороны, возвращаться будут другим путем, чтобы выскочить из Облака поближе к следующему месту назначения.
Новая трасса Станислава более чем устраивала: будет время спокойно присмотреться к пленнику, а ему к ним. За три дня в одиночке даже самая горячая голова должна остыть.
По крайней мере, у человека.
