Они встретились в гарнизоне. Все. Даже Фиркин. Билл не представлял, отчего и зачем. Ведь не договаривались. И не строили планов. Но когда Билл прибрел туда, пиная головни и кольца от расплющенных бочек, Летти с Балуром зашли через руины западных ворот, Чуда уже сидела на останках барака, а Фиркин — вдруг одинокий — пришел от озерного берега.
Может, они уже сроднились друг с другом? Сковали связь еще в той пещере возле фермы Билла и теперь, не сознавая того, держатся вместе? Или просто их всех неудержимо несет к эпицентру катастрофы?
Билл наблюдал за идущей Летти. Наблюдал за тем, как она наблюдает за ним. Интересно, как с ней пойдет дальше? Она скверно перенесла известие о потере всех денег и умчалась прочь вскоре после того, как Фиркин презентовал ему город. Кажется, у зарождающегося романа трудности с выживанием.
Но когда наемники подошли к Чуде, Летти шагнула от Балура к Биллу. Всего один шаг. Но и его хватило, чтобы надежда подняла упавшую на руки голову и улыбнулась.
— Что вы здесь делаете? — спросила Чуда.
Похоже, она не избавилась от проблем с душевным равновесием. Билл рассмеялся.
— Думаю, никто из нас не имеет понятия. Ни малейшего.
— У меня есть понятие, — слегка обиженно возразил Балур. — Я ищу оружие лучшее, чем стрелка от часов, а потом, к Суевой заднице, суть убираюсь отсюда.
— Честно говоря, я давно не слышала настолько хорошего плана, — поддакнула Летти.
— Ну да, — кивнув, согласилась Чуда. — Бросить всех, спасаться самому. Отличный план. Очень благородный.
— Я никогда не пытаюсь претендентом на благородство, — заметил ящер. — И я суть не вполне уверенный, что ты полная альтруизма, судя по твоим словам в прошлой ночи.
— У меня внутренний конфликт, понятно?
— Со здравым смыслом, — закончила мысль Летти.
Билл подумал, что его слова вряд ли улучшат друзьям настроение. С другой стороны, если стоять и молчать, делу уж точно не поможешь.
— Не уверен, что хоть кто-нибудь из нас сможет убежать, — сказал он. — Ни от Консорциума. Ни от здешней толпы.
— Может, ты и не суть убежишь, — отрезал ящер. — Но я не есть пророк. Никто не хочет, чтобы я оставался тут.
— Я тоже не пророк, — огрызнулся Билл. — И как это мне помогает?
— Спорить о том, пророк ты или нет, бессмысленно, если все считают тебя пророком, — заметила Летти.
Биллу ее голос показался слегка усталым. Правда, оно и не удивительно. Все выглядели усталыми — за исключением Фиркина. Тот всегда выглядел как нечто, найденное на дне пивной бочки, от долгого простоя обзаведшейся крайне отталкивающей живностью, неведомой науке.
— Но ведь они не верят, что я пророк! — запротестовал Билл.
Это утверждение встретили с очевидной холодностью. Тогда он рассказал о визите к Фиркину и о его результатах.
Холодные недобрые взгляды устремились на старика. Тот встал, выпятил куриную грудку, изобразил высокомерие. Со стороны казалось, будто старика настиг приступ тяжелого запора.
— Люди пришли! — возвестил Фиркин. — Они пришли не для вас. Они пришли не для меня. Они пришли не для Билла. Не для Балура. Не для Летти.
— Ты сейчас в сути будешь рассказывать мне, для чего они пришли, — проинформировал Балур. — А иначе я буду показывать тебе, каковы твои кишки на вкус.
— Они пришли для пророка, — объяснил им Фиркин, будто полным идиотам.
Будто он и так не довел Балура почти до критической стадии.
— Пророк — Билл, — сказала Чуда.
— Но он же сказал мне, что он не пророк, — обиженно заметил Фиркин.
— Да, не пророк! — подтвердил Билл, уверенный, что это стоит повторять до тех пор, пока не усвоят все.
— Тогда чего ты болтаешь челюстью, словно тебе нассали за щеку? — осведомился Фиркин.
— Так им наплевать, кто пророк? — сконфуженно спросила Летти.
— А тебе не наплевать? — спросила Чуда у Билла.
— Ты хочешь сказать — у тебя одной сейчас право на внутренний конфликт? — осведомился Билл.
— Я в сути не понимаю, что значат слова «внутренний конфликт», — сообщил Балур.
Летти вздохнула.
— Ну хорошо. Представь, что ты очень хочешь некую шлюху. Но она переспит с тобой, только если ты убьешь тролля. Но если ты убьешь тролля, шлюха тоже погибнет. Обязательно. Твое состояние в данной ситуации и есть «внутренний конфликт».
