тому, что тварь сглупила, она полезла на крышу, вместо того чтобы одного за другим вычищать нас снизу вверх. Вторая выбралась, когда мы все собрались внизу, тут уже без вариантов, да и нехорошее перед этим началось, парочка уродов решила все захапать себе, до стрельбы дошло. Повезло, что скреббер был мельче первого, и еще он пошел по оставшимся минам, иначе я бы с вами здесь не сидел.
– Почему ты сразу не забрал жемчужины? – спросила Диана.
– Быстро их не вытащить, надо панцирь ломать, копаться в потрохах, мешок внутри припрятан. К тому же тварь при подрыве мин только ранило, она уползла к себе в логово, я ее уже там добивал. Потерял время, набежали зараженные. До этого они там не крутились, похоже, боялись клиентов, а тут будто почуяли, что бояться больше нечего, или стая оголодала до потери страха. Сами знаете, что их привлекает стрельба, а уж постреляли там как следует. Мне повезло, даже царапины не получил, крови на одежде ни капли, плюс химией обработал тряпье перед делом, по запаху меня не засекли. А там выждал, когда округа чуть успокоилась, и тихо слинял. Силу слил в ноль, когда клиентов валили, без нее лезть зачищать мертвяков побоялся. Это все-таки запад, там их хватает, причем серьезных.
– Я бы ни за что такое сокровище не бросила.
– Маленькая ты и глупая. Ну зачем жемчужины мертвецу? Жизнь – вот что самое ценное, если и рисковать, то чем угодно, но только не жизнью. И еще кое-что учти – представь, что я добрался до второго клиента и распотрошил его мешок. И что потом? А потом, спроси меня ментаты о количестве жемчужин, пришлось бы отвечать правду. Я их всего пять вытащил, так им и сказал, все по-честному. О втором скреббере они не заикались, потому что не подозревали о его существовании.
– Да понял я, понял, – сказал Шуст. – Это получается, что там можно еще пяток белых намутить?
Карат пожал плечами:
– Без понятия. Я пытался наводить справки, но так и не понял, сколько жемчужин можно из них достать. Первый был крупнее, второй мельче, так что, наверное, выхлоп будет похуже. Но не уверен, и вроде как пустыми скребберы не бывают, хотя бы одна должна быть.
– Даже одна – уже супер, – довольно осклабился Шуст.
– А если зараженные растащили тушу вместе с жемчужинами? – обеспокоилась Диана.
Шуст покачал головой:
– Я всякого навидался, но такого не припомню. Споровые мешки они разве что случайно могут порвать, да и скребберов трогают очень редко, и только особых, не всех подряд.
– А ты разве видел мертвых скребберов?
– Одного видел.
– Где?!
– На Внешке. Нравилось мне туда захаживать в былые времена. Как бы накатывало периодически, дергать начинало, только и думал в такие моменты, как бы половчее добраться до Востока. Это обычное дело среди нашего брата. Вот чем Внешка от всего остального отличается? Знаешь?
– Ну… в первую очередь – наличием внешников.
– Верно, там внешники засели, а внешникам не нравится, когда рядом с их базами серьезные твари ошиваются. Вот и валят их всеми способами, а способов этих хватает. У них и беспилотники летают, которые в автоматическом режиме отрабатывают по горячим целям, и роботизированные турели тем же самым занимаются. Стоит себе на холме вышка железная, а на вышке винтовка вполне себе артиллерийского калибра миллиметров на двадцать пять, а то и все тридцать. Аппаратура засекает крупную тепловую аномалию, определяет температуру, сверяет параметры с базой данных, если все сходится, начинает обстрел. Для элиты ничего не жалеют, залпы ракетные дают или даже вертолеты поднимают. У внешников кое-какие отношения с мурами, туда- сюда торг идет, поэтому потроха с тварей они забирают. Но только не в тех случаях, когда поработала автоматика, им ведь лень лишний раз зад от безопасной базы оторвать. Если у тебя с ушами и глазами проблем нет, сиди в удобных местах, слушай да смотри, где и что бабахает. Определил перспективные звуки, начинай искать. На тебя автоматика не среагирует, если пешком ходить будешь, это с моторами у нее просчеты случаются. Так что можно бродить под самыми турелями, главное, к ним не подходи, там мины против таких, как мы, поставлены. Если повезет, можно неплохо подогреться, тупо вырезая потроха из бесхозных тушек. Я там видел руберов и даже элиту, объеденных до последней косточки, но при этом споровый мешок оставался нетронутым.
– Всегда?
– Ну это если его до меня коллеги по промыслу не распотрошили. Тварям он вообще неинтересен, даже мясо рядом с ним могут муравьям и мухам оставить. Не похож он на вкусную вырезку, в нем ни одной кровинки нет, и вообще, с ним все непросто.
– У скреббера споровый мешок внутри головы, – добавил Карат. – Стенки там плотные, твердые, с трудом режутся. Я однажды элиту потрошил, с ней гораздо проще было. Сам мешок похож на обычный за счет долек, но у него более округлые очертания, и он здоровенный, размер почти с астраханский арбуз. Думаю, мертвяки его не тронули, ты насчет этого сейчас все подробно рассказал.
– А что такое астраханский арбуз? – заинтересованно уточнил товарищ.
Карат было решил, что над ним подшучивают или даже издеваются, но вспомнил про возможные разницы миров и пояснил коротко:
