Это третье выступление Жоржи в музыкальной комнате, но последовательность уже установлена. Он играет на протяжении часа без остановки. Лукас слушает на протяжении часа, не отвлекаясь. Однако на третьем такте «Экспрессо» Лукас внезапно вскакивает с дивана и бросается вон из комнаты. Жоржи не слышит, о чем Лукас говорит, но тот отсутствует несколько минут.
— «Экспрессо», пожалуйста.
Но нарушение порядка выбило Жоржи из колеи, и у него уходит некоторое время на то, чтобы изгнать напряжение из пальцев, тела и горла. Пальцы находят аккорды, голос — синкопу. Больше их никто не прерывает, и все же ток энергии от исполнителя к слушателю и обратно к исполнителю нарушен. Жоржи заканчивает «Изауру» с приглушенной модуляцией и упаковывает гитару в чехол.
— На следующей неделе в такое же время, сеньор Корта?
— Да. — Жоржи поворачивается, чтобы уйти, и тут на его плечо ложится рука. — Хочу угостить тебя выпивкой.
— Спасибо, сеньор Корта.
Лукас ведет Жоржи с гитарой в руке в гостиную и приносит ему мохито.
— Я правильно все смешал?
— Отлично, сеньор Корта.
— Сначала попробуй.
Пробует. Убеждается.
Лукас с собственным бокалом в руке подходит к окну. За стеклом бурлит Жуан-ди-Деус, весь движение и свет, уровень за уровнем. Синий неон, зеленые биолампы, золотые уличные фонари.
— Прошу прощения за то, что принял тот звонок. Я заметил, что это испортило твой настрой.
— Быть профи означает не позволять таким вещам сбивать тебя с ритма.
— Ну, меня-то сбило. Видимо, я все еще слушатель-любитель. У тебя есть братья, Жоржи?
— Две сестры, сеньор Корта.
— Я бы сказал, что тебе повезло, но, по моему опыту, сестры бывают такими же трудными, как братья. По-другому трудными. А с братьями все дело в том, что правила заданы от рождения. Перворожденный всегда остается перворожденным. Золотым Мальчиком. Ты родился первым, Жоржи?
— Средним.
— Значит, как я и Ариэль. Карлиньос — любимчик. С младшими всегда так.
— Я думал, есть пятеро Корта.
— Четверо Корта и самозванец, — говорит Лукас. — Вижу, ты закончил. — Жоржи проглатывает свой мохито одним махом. Он нервничает. — Выпей еще. На этот раз постарайся его распробовать. Ром весьма хорош. — Лукас приносит вторую порцию и с ее помощью заманивает Жоржи к окну. — Моя мать была пионером, дельцом, устроительницей династии, но во многих смыслах не очень-то отступала от традиций. Одно другому не мешает. Перворожденный будет управлять компанией. Остальные — служить, как того позволят их таланты. Карлиньос служит. Даже Вагнер служит. Ариэль. Я завидую Ариэль. Она выбрала собственную карьеру за пределами компании. Советник Ариэль Корта. Королева никахов. За Меридиан! — Лукас поднимает бокал, устремив взгляд на кишащую людьми пыльную улицу. — Она у нас теперь «Белый Заяц».
— Любой, кто говорит, будто он «Белый Заяц»…
— …скорее всего, таковым не является. Знаю. Если Ариэль говорит, что она «Белый Заяц», так оно и есть. Как тебе мой ром, Жоржи?
— Хороший.
— Моя личная марка. Когда ты был мальчишкой, у тебя были домашние любимцы?
— Только роботы.
— Как и у нас. Моя мать не позволяла завести дома ничего органического. Испражнения, смерть и все такое. Асамоа подарили нам стайку декоративных бабочек для вечеринки в честь лунной гонки Лукасинью. Мама еще много дней жаловалась — дескать, сколько мусора. Повсюду крылья. Роботы чище. Но они все равно не вечны. Они умирают. Ты знал, что их программируют на смерть? Чтобы преподать детям урок. А потом кому-то надо положить труп в депринтер. Это поручали мне, Жоржи. — Лукас делает глоток. Жоржи почти допивает второй мохито. Лукас едва пригубливает первый. — Золотой Мальчик совершил чудовищную ошибку. Он умудрился поссориться с Воронцовыми. Он позволил чувствам взять над собой верх и поставил под угрозу не только наши планы по расширению, но и транспортную сделку с ВТО. Мы зависим от ВТО, они перевозят контейнеры с гелием на Землю. И теперь я должен все исправить. Найти выход. Переработать трупы. Прибраться.
— Разве мне можно это слышать, сеньор Корта?
— Я решаю, что тебе можно слышать. Жоржи, мне страшно за семью. Мой брат — идиот. Моя мать… уже не та, что прежде. Она что-то от меня скрывает. Элен ди Брага и придурок Эйтур Перейра ни за что не расскажут, как бы я на них ни давил. Компания рухнет, если кто-то не разберется с дерьмом и смертью. У тебя дети есть, Жоржи?
— Я из другой части спектра.
