– Пусть расскажет алиму о том, что произошло здесь. Пусть скажет, что мы ужинали и о чем-то договаривались. Он не слышал о чем.
– Я немедленно займусь этим, эфенди…
Амир Ислам немного подумал.
– Нет. Не немедленно. Займись этим… через неделю.
– Слушаюсь, эфенди…
– Все. По машинам…
Когда амир Ильяс удалился от того места, где он вкушал свой ужин, на тропу бесшумно спрыгнул человек. Он был невысок, его лицо было вымазано черным, а в руках была полуавтоматическая винтовка под трехлинейный патрон[151]. По фигуре, по рукам можно было понять, что это подросток, но подросток подростком, а винтовка под трехлинейный патрон в руках – серьезная штука. Наповал разит.
– Салям алейкум, амир…
Амир Ильяс не удивился.
– Всегда приветствуй людей полным приветствием, когда это возможно, Турсун, и да зачтет тебе Аллах.
– Ассаляму алейкум ва-рахмату-лла?хи ва-баракя?тух.
– Ваалейкум ассалам ва рахматуллахи ва баракатуху. Много ли вас здесь?
– Четверо вместе со мной, эфенди, но есть еще. Все медресе поднято.
– Как вы узнали?
– Увидели машины, эфенди. Вы были правы, когда говорили, что надо выставлять наблюдательные посты…
– Хвала Аллаху…
– Прикажете стрелять, эфенди…
– Нет. Оставь этих псов. Пусть уходят.
– Слушаюсь, эфенди…
За некоторое время до этого
Где-то в Казахстане
Объединенный центр управления
12 февраля 2037 года
– До выхода на цель пять… четыре… три… два… один… есть картинка.
– Есть картинка, картинка устойчивая…
– Подтверждаю, можно дополнительно не стабилизировать…
Мы все уперлись взглядами в экран, под брюхом БПЛА плыла холодная, местами заснеженная земля. Изображение передавалось в черно-белой гамме с обработкой, то есть не в терморежиме, обработка получаемой картинки шла уже на месте в режиме реального времени. Но все равно было неплохим…
– Есть движение…
– Обрабатываю…
Я тоже стоял и смотрел вместе со всеми, как аппарат строит карту в режиме реального времени. У нас были огромные вычислительные возможности на месте, на земле, но при этом крайне ограниченные возможности по быстрой передаче информации вследствие ограниченной пропускной способности каналов связи. Это было, кстати, общей бедой, теперь вычислительная мощность компьютеров повышалась и дальше, она на порядки превосходила то, что было до войны, а вот возможности быстрой и мобильной передачи информации сильно деградировали. Это накладывало свои ограничения на операционную деятельность, и одним из них была невозможность постоянного поддержания канала передачи информации. Теперь мы рисовали карту на основании данных, полученных с БПЛА и системы моделирования трехмерной реальности, но постоянной подкачки информации и постоянного получения картинки не было. Хотя тактический командир на месте, Шарк, мог без проблем получать данные на месте напрямую с БПЛА как раз в режиме реального времени, потому что данные шли к нему напрямую.
– Есть…
– Отключаем, семь секунд…
Изображение замерло. Потом на операционном столе из ниоткуда возникла модель местности и с условными обозначениями своих и чужих позиций (хотя чужие позиции можно было обозначить в самой условной степени, нам противостояли не регулярные войска, а банды), важных объектов. При необходимости можно было заказать анализ и компьютер на основании анализа текущей обстановки, соотношения и расстановки противостоящих друг другу сил и математического анализа сотен тысяч заложенных в память боевых операций – мог выдать вероятность тех или иных действий противника, а также рекомендации на свои собственные действия. Я такой анализ заказал – это делается парой клавиш, – и через пару секунд получил информацию о возможных действиях противника. Собственно говоря, таких вариантов очень мало. Горный велайят Нарын спиной опирается на Китай, хоть и бунтарские районы Китая, но все-таки Китай, они просто не дадут там собраться крупным бандам, а все возможные действия противника привязаны к дорогам, которых
