В жилище её новой знакомой был не просто кавардак — Кэт развела жуткую грязь. Воздух был таким затхлым, будто здесь не проветривали несколько недель, повсюду громоздились немытые стаканы и тарелки с остатками пищи, валялась мятая одежда. На полу лежали матрас и два спальных мешка, рядом стоял открытый ящик, который, наверное, служил Кэт платяным шкафом. Лишь оглядев эту каморку во второй раз, Фурия наконец поняла, чего здесь не хватало, — нигде, ни под одеждой, ни под мусором, она не увидела ни одной книги.
— Кто ты такая? — спросила Фурия, пока Кэт выискивала чистую чашку.
— Я же представилась: Каталина Марш.
— Меня зовут Фурия. Ты не экслибра, ведь так?
— И не библиомант. А ты?
— В какой-то степени.
— Понимаю. Ты пока что не нашла сердечную книгу, верно?
— Моих сил всё же достаточно, чтобы себя защитить.
Кэт рассмеялась:
— Только что ты улепётывала со всех ног!
— Но преследователей было трое! И они стреляли!
— Поэтому удрать от них — отличная идея.
— Ты только что убила человека!
— Это проще, чем кажется. Я долго тренировалась, чтобы вот так, вытянув ногу…
— Ты прекрасно понимаешь, о чём я.
Кэт нахмурила лоб:
— Ты что, не довольна, что я тебя спасла?
Фурия слишком устала, чтобы пререкаться, и уже готова была влезть в один из спальных мешков и хоть немного отдохнуть. Но тут ей пришло в голову, что в случае опасности она не сможет среагировать достаточно быстро.
— У тебя не найдётся чего-нибудь поесть? — Этот вопрос дался Фурии с трудом.
Она снова обвела взглядом гнилые остатки пищи, но бороться с голодом уже не могла, и, возможно, чай был не такой уж и плохой идеей.
Со вздохом Кэт повернулась к буфету, скрытому за занавеской. Когда хозяйка сдвинула занавеску в сторону, Фурия увидела горы сладостей.
Кэт бросила ей два шоколадных батончика.
— Не особенно полезно, но сахар тебе понадобится. Тут их много. Просто сладости легче всего стащить. И Академия следит, чтобы хотя бы этого добра в гетто было предостаточно. Шоколад и алкоголь — вот два способа заткнуть глотки горожанам.
— Спасибо. — Фурия проглотила оба батончика, едва успев развернуть фольгу. — Можно ещё конфету?
Лицо Кэт снова расплылось в сияющей улыбке. Она вытащила ещё три батончика и дала Фурии.
— Может, попозже раздобудем ещё какой-нибудь еды. В основном тут бывает колбаса и тому подобное. Во всяком случае, в удачные дни.
— Если ты не экслибра, то можешь просто уйти из гетто.
— И что тогда? Вкалывать упаковщицей в Либрополисе? Или перейти через мост в другой мир? Что я там забыла?
Фурия съела один из трёх батончиков, на секунду замешкалась и развернула следующий. Третий она сунула в один из карманов комбинезона.
— Мои родители — библиоманты. Оба, — сказала Кэт. — А я это не унаследовала. Такое случается.
Фурия подумала о Пипе и кивнула. Она старалась не думать, каково ему сейчас, но её мысли невольно возвращались к любимому брату. Съеденные только что батончики с карамелью подступали к горлу.
Кэт пожала плечами:
— Книги меня не интересуют.
— Но как ты можешь жить в убежище, организованном библиомантами, и не…
На лице Кэт промелькнула вспышка гнева, но девочка быстро взяла себя в руки. Впервые её улыбка стала немного искусственной.
— Я их не чувствую. При чтении я ничего не ощущаю, совершенно ничего. Я не вижу перед собой места, которые описывают авторы, не слышу беседы героев. У меня для этого, кажется, не хватает какого-то гена. Поэтому-то я и не унаследовала талант родителей.
Она отвернулась и ловко отбросила в сторону клубок из поношенных лосин и колгот, все они были в красную и белую полоску.
Фурия наблюдала, пытаясь понять, чего ожидать от хозяйки этой каморки.
— Чем ты занимаешься? — спросила она Кэт. — То есть я хотела спросить, на что ты живёшь?
— Я ищу вещи. И людей. Но в основном вещи.
Фурия вспомнила, как почувствовала, что на крыше кто-то был. Будто кто-то шёл за ней следом и наблюдал.
— Ты меня разыскивала?
