башне… и частично на дереве.
Лотер наклонился к Теонарду и недовольно прорычал:
– Только появился и уже командует? Да еще твоей великолепной башней?
– Пусть, – ответил Теонард тихонько. – Вдруг что полезное брякнет. А мы к нему пока присмотримся.
Внизу под башней прогремел стук копыт, на площадь влетела амазонка на разгоряченном коне. Бока скакуна взмылены, из ноздрей пар, он нервно переступает на месте, лишь чуткое управление наездницы не дает развернуться и уйти под эльфийское дерево жевать травку.
Теонард свесился над краем башни, амазонка подняла голову и прокричала срывающимся голосом:
– Уже идут!..
Теонард спросил торопливо:
– Сколько их?
– Пока только конная разведка, – доложила амазонка быстро. – По трое в каждом разъезде!.. Но дальше пыль до небес. Нас сомнут уже одной массой.
– Будем сражаться в башне, – ответил Теонард.
От лестницы послышался тонкий голосок:
– И я?
– Селина, – ответил Теонард обрадованно. – Хорошо, что ты с нами!
Гном оглядел ее оценивающе и сказал жирным благосклонным голосом:
– С нами тебе ничего не грозит. У меня спина широкая!
– И не только спина, – поддакнул Виллейн.
Тарнат посмотрел на него воргом.
– Что ты сказал?
– Что у тебя широкая душа, – пояснил Виллейн не моргнув глазом. – И щедрая!.. Там всего-всего полно!..
– Ну-ну, – буркнул Тарнат с подозрением. – Ты только того… не заговаривайся.
– Тарнат, – сказал Виллейн с укором. – Мы же все в тебя влюблены!
Арбалетчик прошелся еще раз по периметру крыши, время от времени похлопывал по краю каменного ограждения, представляя, как будут отбиваться, если кочевники додумаются явиться с достаточно длинными лестницами.
– Никому больше не покидать башню, – распорядился он. – Только оборона!.. Нет никакого урона чести в хитростях и уловках, когда горстка имеет дело с целой армией.
– Нет урону, – подтвердил Гнур, – мы не какие-то там люди, для которых эти слова что-то значат! Люди исчезнут, а править будет мы, мудрые и бесчестные, но правильные.
Теонард промолчал, а Страг сделал вид, что не слышит. Вообще-то он, рожденный от эльфийской чародейки, может считать себя и эльфом, хотя по виду не просто человек, а очень даже человек: крепкий, весь в тугих мышцах, за плечами в перевязи секира, на поясе метательные ножи, а вот из лука стрелять не умеет, чего эльфы не могут даже представить.
В сторонке Тарнат громко возмущается, рассказывает женщинам, какой он великий воин, которому никак не дают развернуться и показать свое воинское умение, наконец вспыльчивый Лотер прорычал:
– А давайте гномяру выпустим против кочевников?.. Не жалко.
– И мне ничуть, – согласился Теонард. – Но не стоит терять даже самые ничтожные воинские единицы. Вдруг да пригодятся? Навоз убирать или волам хвосты крутить?
Тарнат услышал, сказал обиженно:
– Это я воинская единица?.. Да еще ничтожная? Я великий воин, в одиночку сокрушу целый отряд!
– Когда отобьемся, – сказал Страг, – никто не будет против, если красиво погибнешь в последней схватке. Или сам убьешься о дерево. Но пока мы тебя ценим, ты же этот, как его… великий воин?.. Верю, своими глазами видел, сколько в тебя влезает пива!
– Тихо, – крикнул сверху Керкегор. – Они идут!.. Готовьтесь.
Глава 14
На площадь перед башней красиво и стремительно выметнулся целый отряд на быстрых горячих конях. Теонард видел, как начали указывать один другому на крышу башни, где над каменным ограждением видны головы защитников.
Красиво и страшно пропел воинский рожок. Передняя линия всадников пустила коней шагом, а затем разогнала в галоп. Земля загрохотала под ударами сотен копыт, всадники гарцевали, вздымали коней на дыбы, выказывая умение обращаться с животными, размахивали узкими саблями и кричали, кричали, кричали так, что даже Тарнат, полуоглохший в подземных кузницах от грохота молотов, зло сопел и морщился.
