Теонард сказал торопливо и с виноватой ноткой в голосе:
– Не решение, а… подход. Да послушайте!.. Мы можем высказываться кто за, кто против, а потом подсчитать голоса.
Тарнат напомнил раздраженно:
– Талисман работает, только если все за или против!
– Почти все, – уточнил Виллейн. – Чародей сказал, достаточно то ли две трети голосов, то ли три четверти…
– Вот-вот, – выкрикнул Теонард, перекрывая снова начинающиеся выкрики. – А решение большинства пусть будет решающим! Вы же понимаете, иначе не примем ни одного решения!
Народ, успевший разойтись по залу и занять места, соответствующие расположению резиденций, снова начал галдеть. Мощное эхо их голосов поднялось под самый купол, Цитадель загудела, как пчелиный улей, в котором кто-то додумался поковырять палкой.
Лотер поднялся во весь рост, заорал:
– Тихо!.. Нам нужно поступить, как поступают! Мы что, первые? Если вот такие самые умные будем все стараться делать по-своему, у нас всегда будет базар, а не Совет…
Виллейн сказал быстро:
– Да поняли мы, поняли…
Тарнат пробурчал:
– А я вот не понял.
– И я, – прогрохотал за их спинами Булук.
– Это и понятно, – сказал Виллейн желчно. – Для ваших быстрых мозгов это слишком просто. Волчара предлагает нам избрать старшего. Такого, который бы следил за общими правилами и не давал отдельным типам, вроде гоблинов или всяких кротов в норах, назвавшихся гномами, распоряжаться по-своему.
Каонэль сказала возмущенно:
– Лотер предложил хорошее!
Виллейн сказал еще злее:
– Даже внутри расы не могут договориться, а у нас тут все разные!..
– Но нам необходимее, – возразила Каонэль. – Если не будет согласия, Талисман останется мертвым, пусть даже переполнится магией.
– У нас согласие, – парировал Виллейн, – когда касается наших шкур, кошельков и дворцов. А во всем остальном… Впрочем, я поддерживаю. Предлагаю старшим избрать одного из мелкиндов, они самые мудрые и справедливые.
Тарнат подумал и сказал мрачно:
– Идея нехорошая, но правильная. Только вот мелкиндов у нас нет. А та песчаная жаба, что здесь иногда поквакивает, совсем не из породы мелкиндов, о которых говорит наш мудрый и отважный Виллейн.
Гнур вышел вперед, привычно погладил гребень и сказал очень серьезно:
– Давайте не начинать. Нет, не выборы старшего, а всякое такое, что начали, не начинать. Если хотите разумное мнение, а у кого оно еще может быть, как не у меня? Я предлагаю… предлагаю бразды правления вручить Лотеру или гоблину. Но как так Лотер отказывается, по нему видно, то остается…
Лотер рыкнул рассерженно:
– Я отказываюсь? Почему я отказываюсь? Я совсем не отказываюсь!
– Вот видите, – сказал Гнур печально, – он рвется в старшие, чтобы всех нас обижать и притеснять. А зачем нам утеснение? Только-только все вырвались из притеснений, мы свободные, толстые и богатые… Если не гоблина в старшие, то больше просто некого! Я уж точно никого притеснять не буду, а только несогласных…
Брестида чуть подалась вперед, облокачиваясь на столешницу, рыжий локон упал на лоб, она небрежно смахнула и сказала звучным красивым голосом:
– Я бы предложила Теонарда, так как была с ним в конной разведке, видела, как он себя ведет, и убедилась не только в его отваге, но и в рассудительной сдержанности. Но так как он человек, то скажете, что я с ним в сговоре из-за того, что и я человек. Потому предлагаю тахаша!
Тарнат посмотрел на нее так, словно заговорила лошадь, пусть красивая и грациозная, сказал недовольно:
– У женщин вообще не должно быть права голоса, хотя у них и куски Талисмана. Но раз уж пищат что-то, приходится отвечать… Я уважаю тахаша! Однако он слишком далек от всех нас. И своего народа у него нет. Потому лучше на первый раз избрать кого-то из первых Хранителей.
– Из тех, – уточнил Гнур, – у кого самые крупные куски?
– Да, – ответил Тарнат. – Это будет только справедливо. Кстати, я отыскал осколок самым первым!
– Откуда знаешь? – спросила Каонэль язвительно.
– У меня чутье!
