– Тарнат, у тебя глотка луженая, пойдем, покричишь.
Глава 7
– Каонэль! – крикнул Тарнат, стоя у подножия Дерева, – Каонэль, вылезай!.. Разговор есть… Со мной Лотер, которого ты больше любишь, но я его привел, хоть мне и обидно…
В глубине нижнего дупла, что почти на уровне лица Тарната, зашуршало, ощутимо пахнуло приближающимся теплом, а в следующее мгновение перед ним возникла огромная черная мохнатая морда, голова крупнее, чем у взрослого медведя, глаза бешеные, пасть распахнулась, показывая два ряда зубов, блестящих, как острия стальных кинжалов.
Гном отшатнулся, отступил в ужасе и упал на спину, но, как настоящий боец, перекатился через голову и ухватился за рукоять молота.
– Каонэль! – вскрикнул он. – Это я!
Чудовище оскалило зубы шире, издало ужасающий визг, от которого волосы встали дыбом, и сделало движение вылезти. Тарнат отступил еще дальше, встал в боевую стойку, а за спиной зло проговорил Лотер:
– Да что за…
– Это не я! – крикнул Тарнат в ответ. – Это Каонэль орет… Смотри, во что превратилась!
– Эльфы не превращаются, – сказал Лотер без уверенности в голосе. – Хотя насчет серых не знаю… К тому же с виду женщина все-таки… От них любого превращения можно ждать, как и вообще всего на свете.
– Каонэль! – заорал Лотер. – Это мы! Ты чего, а?
Чудовищная морда зверя исчезла, мелькнуло светлое платье эльфийки, в которое успела переодеться, и через мгновение Каонэль красиво выпрыгнула наружу.
– Чего кричите? – спросила она с интересом. – Зачем пришли пугать моего Пушка?.. Он и так нервничает, всего боится на новом месте!
Лотер спросил быстро:
– Это что, тот жуткий нетопырь?
– Сам ты жуткий, – отрезала Каонэль с обидой. – Он замечательный, теплый и мягкий!.. Я по нему тоже соскучилась. Он вам что, не нравится?
Тарнат с трудом перевел дыхание, вбросил молот в петли перевязи, стараясь сделать это с одного красивого движения, а не тыкать, пытаясь попасть дрожащей рукой точно в нужное место.
– Не нравится, – буркнул он. – Но, как один из главных и самых достойных Хранителей, должен признать, эта твоя летучая мышка однажды спасла наши шкуры. Потому испытываем к нему чувство некоторой благодарности, вон даже Лотер, который никогда и ни к кому…
– Это ты врешь, – сказал Лотер, недовольно косясь на нетопыря.
– Потому лишь бы не нападал на нас, – решил Тарнат голосом гнома, вынужденного принимать и неприятные решения. – А мы со своей стороны тоже будем его защищать, хотя сам я лично охотнее прибил бы…
Лотер сказал с интересом:
– Женщины же боятся мышей! А тут вдруг…
Каонэль отрезала возмущенно:
– Он не мышь!.. Какая это мышь?.. Это Пушок!
Тарнат пробасил мощным голосом, который был бы под стать руководителю и главе Совета Хранителей:
– Все верно, если есть имя, то какая это мышь?.. Вот ворг с виду простая облезлая собака, но с именем уже настоящий ворг! Правда, кличка какая-то подозрительная…
Лотер рыкнул:
– Тарнат, вот смотрю на тебя и вижу, какой ты молодой, свежий, вкусный…
Каонэль крикнула задорно:
– А вот не подеретесь, а вот не подеретесь!.. Зачем Пушка пугали?
– Собираемся на Совет, – сообщил Лотер. – Пусть твоя мышка посторожит деревцо, а ты топай в Зал.
Она пошла было рядом, но сказала со вздохом:
– Так и не подрались… А то бы посмотрела…
– Топай, топай.
– Эльфийки не топают, – возразила она с достоинством. – Я тебе что, тролль?
– Нет, – ответил ворг. – Вроде бы нет. Даже совсем не похожа. Разве что фигурой.
Она обиженно фыркнула и отвернулась.
Солнце ползет по небу и льет теплые лучи, словно намерено согреть весь мир, вечерний бриз несет с моря свежесть и запах соли. Вокруг резиденций Хранителей образовался неплотный, но все же круг из простых людей и не людей, которые стягиваются к Цитадели, услышав о
