вопросами. Твое содержание, согласно договору со школой, под крышей моего дома несу я, но все остальные взбалмошные инициативы идут за твой счет, – при последних словах он обвел номер широким жестом.
– Вы думаете, мы справимся? – немного помолчав и обдумав слова Броссара, спросила я.
Предложение Броссара показалось справедливым. Это ведь я приехала к нему в дом, а не он ко мне. Так что вряд ли имею право предъявлять претензии и требовать комфорта для себя во вред ему.
– Со своей стороны обещаю, что приложу максимум старания, – четко ответил он. – Думаю, не стоит напоминать – все, что касается практики, не обсуждается, и с твоей стороны ожидаю полного подчинения.
– Это всего лишь год, – вместо ответа протянула я задумчиво, отчаянно хватаясь за эти слова, как за спасительную соломинку.
– Нет так уж и долго, – пожал плечами Броссар.
– Я могу остаться в вашем номере? – робко поинтересовалась, оценив всю глубину глупости своего решения приехать сюда.
Жить с неженатым мужчиной под одной крышей, в номере гостиницы, отбиваться от откровенных приставаний королевского судьи и провинциального ловеласа – перспективы, надо сказать, не радовали. Но что-либо менять уже поздно. Оставалось принять разумное предложение Броссара и постараться наладить совместную жизнь. Всего лишь год. Год! О богиня, и почему вместе с очаровательной внешностью ты выделила мне так мало ума?
– Именно это я и предлагал с самого начала, – напомнил Броссар. – Ужин заказывать?
– Если можно. – Я была сама вежливость и тактичность.
Простые слова, что нам необходимо учитывать особенности друг друга, успокоили больше, чем все заверения о том, что моей репутации рядом с Броссаром ничего не грозит.
– Разумеется. – Он отлепился от окна и подошел к входной двери, где дернул за колокольчик, вызывая прислугу. – Клер, не хочешь привести себя в порядок перед ужином?
Опять вежливый тон, правильно заданный вопрос, но в его глазах проскользнула смешинка, и я вновь внутренне взорвалась.
– Ванная там, – махнул он в направлении двери в дальнем углу.
Поднялась и двинулась туда. А вот там меня ожидал сущий ужас и кошмар, отразившийся в зеркале. Это был кто угодно, но только не я! Шляпка потерялась во время борьбы, волосы растрепались, из всклокоченного пучка торчали шпильки. Лицо после длительного пребывания на южном солнце загорело, и теперь щеки полыхали ровным румянцем. От благородной мраморности кожи ничего не осталось. Губы обветрились и потрескались. Мама всегда запрещала облизывать их на воздухе, но за время пути горло настолько пересохло, что я забыла о наставлениях. И теперь пожинала плоды своей непредусмотрительности – вспухшие губы на алеющем от загара лице.
Кружева на платье кое-где оборвались, юбка перекрутилась, и ко всему прочему на попе красовалось темное пятно от знакомства с грязным полом повозки. И это не говоря уже о зонтике, погибшем в неравном сражении с Броссаром! Кстати, я ведь так и не выяснила, кто создал портал для Николаса с Лапушкой и спеленал меня обездвиживающим заклинанием.
Отмыв руки под теплой водой, лившейся из крана, поплескала ею на лицо, аккуратно смывая дорожную пыль, и вышла в комнату. Броссар внимательно осмотрел мой внешний вид и развернулся к горничной:
– Платье метрессы за время путешествия пришло в негодность, возьмите его в чистку, а взамен принесите фирменный халат отеля.
Я с благодарностью посмотрела на Броссара, а затем перевела взгляд на обильный ужин, расставленный на столе. Пожалуй, с этим мужчиной можно прожить один год.
Глава 12
К свадьбе храм украсили огромными белыми лилиями, колонны обвили яркой зеленью вьющихся растений, а поверх всей этой дорогой и, увы, такой недолговечной красоты повязали широкие банты в тон цветам. Длинные ленты из тонкой материи развевались на небольшом южном ветерке, который с утра еще освежал улицы Дубье, но к полудню унимался под палящим солнцем, словно не хотел перегреваться.
Торжество назначили на ранний час, чтобы перейти к богатому угощению для гостей уже к середине дня, укрывшись в огромной беседке, увитой виноградными лозами. Столы ломились от яств, разнообразие которых могло соперничать с угощением на обедах у губернатора во время приема высокопоставленных делегаций из столицы.
Все это поведал Николас, стараясь произвести на меня впечатление своей осведомленностью о подобных событиях. С кавалером, которому задолжала танцы, мы сейчас находились в толпе гостей, старательно прячась за их спинами и демонстрируя доброжелательные улыбки родственникам и знакомым жениха и невесты.
К моему величайшему удивлению, утром в номере я осталась одна. Вечером Броссар уступил мне широкую кровать, а сам отправился спать на диван. Проснувшись, обнаружила только накрытый легкими закусками стол. За завтраком строила догадки о том, когда наставник покинул гостиницу. Отчего-то показалось, что ворожей не стал ночевать здесь, а удалился, едва я уснула за плотно прикрытой дверью. Перед сном размышляла: достаточно ли просто повернуть ручку двери или еще стулом подпереть? Но потом меня окончательно сморило после долгой дороги и вечерних приключений, и я уплыла в объятия богини, так и не определившись.
