– Обязательно сможешь, если захочешь, – гостья улыбнулась. – А разница меж чертом и дьяволом все ж таки есть. Черт – он не такой страшный, не всемогущий. Недаром же говорят – мелкий бес.
Вернувшись в свой замок, Александра поднялась к себе и велела принести бокал подогретого вина. Уселась на лавки, покрытые мягкой медвежьей шкурой, и, глядя в узенькое оконце-бойницу на цветной красно-желтый лес, задумалась о жизни. О себе, об Эрихе… И об Элизе фон Бексенгаузен в том числе. Ну, надо же, как ей стало вдруг жалко эту вредную взбалмошную особу! И как эта вредина теперь относилась к ней… как к лучше подруге. Вот ведь, бывает же! Хотя тут особый случай. С другой стороны, может, дело вовсе не в случае, а во взгляде, в сложившемся мнении самой Александры? А что, если Элиза вовсе не была такой вредной «вся из себя фу-ты ну-ты» дурой, какой казалась? Или зачем-то хотела казаться. Пусть даже и так – хотела! Но ведь Сашка-то должна была рассмотреть сквозь панцирь гордыни хоть что-то хорошее и доброе. Не рассмотрела. Значит, не хотела увидеть? Не стала замечать.
– Госпожа…
Девушка вздрогнула: кто-то посмел нарушить ее одиночество! Ну, конечно, Франц, уже больше трех недель подвизавшийся в ее замке помощником управляющего.
– Чего тебе? Опять мыши знамена проели?
– Нет, госпожа. Все гораздо хуже.
– Хуже?
– Не для вас. Хуже для меня, моя госпожа.
Баронесса покачала головой и пристально всмотрелась в слугу, отмечая и поникшую голову, и безвольно опустившиеся плечи, и – самое главное – поселившийся в глазах страх.
– А ну-ка, рассказывай, что там с тобой приключилось?
– Все же да, расскажу! Вчера я видел его, госпожа.
– Кого – его? Говори яснее!
– Того, кто покупал у меня сулему в Москве. Того, кто убил аптекаря!
Глава 4
Зима 1575–1576 гг.
Краков
Все усилия Арцыбашева по дискредитации конкурентов увенчались успехом, «черный пиар» принес свои плоды. Впрочем, и честным образом все устраивалось как нельзя лучше – многие, очень многие вельможи Речи Посполитой сделали ставку на короля Ливонии как, пожалуй, единственную альтернативу влиянию турок, шведов или, не дай бог, царя Иоанна Грозного. Выборный – элекционный – сейм в Кракове большинством голосов проголосовал за кандидатуру Магнуса. Таким образом его величество и его супруга, королева Мария Владимировна, становились правителями огромного государства, земли которого протянулись широкою полосою от моря до моря – от Балтийского до Черного!
Правда, на Балтике погоду сильно портили шведы, на востоке глухо рычал царь Иван, а на юге… на юге дела обстояли совсем плохо: татарские набеги, турки…
Первым делом король собирался послать оружие и деньги запорожским казакам. Но это решение еще должен был утвердить сейм, в котором любой загоновый нищеброд-шляхтич имел право вето. И активно этим своим правом пользовался! Вернее, пользовались-то магнаты, подкупая загоновых. С ними еще предстояло вступить в борьбу за укрепление королевской власти, ибо быть марионеткой, декоративной фигурой на троне Магнус Ливонский вовсе не собирался.
Никого из придворных, кроме опять же особо верных и преданных людей, Магнус в Польшу не звал, но многие изъявили желание поехать со своим монархом. В первую очередь – Сашка! Юная баронесса чувствовала себя чужой в фамильном замке рода фон дер Гольц, мрачные серые стены давили на нее, слуги и вассалы считали выскочкой, и все еще никак не утихали слухи о колдовстве Александры и ее причастности к смерти старого барона. Верный Эрих фон Ландзее, конечно же, последовал за своей любовью, хотя именно его баронесса планировала оставить в замке, ибо больше там никому не могла доверять. С другой стороны, иметь Эриха при себе тоже было не лишним. Во всех случаях.
Кроме юного риттера, влюбленного в свою обворожительную госпожу всей душой, с Сашкой напросился и Франц, которому было все равно, куда и зачем ехать – лишь бы подальше от Оберпалена, где, как он чувствовал, ему грозила неминуемая гибель. Там таинственные убийцы царевича Иоанна тщательно зачищали следы.
Обернувшись в седле, Магнус поискал глазами мальчишку. Ага, вот он – на телеге, при кухне. Сидит, кутаясь в плащ, укрываясь от мелкого снега, сопровождавшего королевский кортеж всю дорогу. С другой стороны, лучше уж небольшой снежок, нежели сильные морозы. Да, скорее всего, убийца рано или поздно добрался бы до этого парня, не уследили бы, так что, покинув Ливонию, Франц сделал верный выбор.
Однако всю жизнь не набегаешься, надо было искать убийц, да вот пока что-то не очень сие получалось, несмотря на все усилия Анри Труайя и лично Магнуса. Злодей оказался хитер и ловок. Злодей – или, скорее, злодеи: вряд ли душегуб действовал в одиночку. Хотя может быть, дело обстояло именно
