– Насчет того хромого?
– Дураками вас трудно назвать. Жаль, не заметили, куда тот направился.
– Да кабы знать! – мальчишки переглянулись. – Александр… а этот хромой – твой враг?
– Враг, – твердо заверил Саша. – Очень опасный и гнусный.
При этих словах его парни неожиданно развеселились.
– Не сомневайся, господин, – посмеявшись, серьезно заверил Волчонок. – Ради тебя мы его на дне моря сыщем.
– А мы за них поработаем! – хором отозвались близнецы. – Сделаем двойную норму.
– Можете особо-то не стараться, – молодой человек прикинул, сколько денег осталось у него в поясе. – Работайте, как всегда.
Остававшегося серебришка еще вполне можно было добавить, да и вообще, улаживать финансовые отношения со Стефаном Руки-Клещи сейчас было прямой обязанностью Александра, как «смотрящего» за всей юной командой.
Ох, как уважали его эти мальчишки! Саша даже удивлялся – с чего бы? Может быть, просто потому, что он – один из очень немногих – относился к ним по-человечески? Зря не обижал, и уж тем паче не бил, вообще никого из парней еще и пальцем не тронул, наоборот – защищал, шутил, болтал иногда просто так, за жизнь – подросткам это нравилось. Вообще, кроме Саши, у них в фаворе у них был Мба, которого парни тоже считали добрым. К Обезьяне юные гопники относились индиферрентно, как и он к ним, главаря банды, Стефана Руки-Клещи – до жути боялись, а Красавчика откровенно ненавидели. Было за что.
– Вот вам на еду, – пошарив в кошеле, молодой человек выдал Волчонку и Мелкому Бесу медяшки.
Мальчишки насмешливо переглянулись:
– Господи-и-ин Александр…
Саша взглянул на них, как мог, строго:
– Я понимаю, что украсть какую-нибудь лепешку или даже рыбину вместе с вертелом для вас труда не составит. Но! Не нужно привлекать к себе внимание, еще раз вам говорю – человек, которого вы будете искать, очень и очень опасен!
– Как акула? Или – как ядовитая змея?
– Акула и змея – мирные, никому не желающие зла, зверюшки… Тот тип – куда как опасней.
– Да ладно тебе, господин… Уж если сыщем, так он нас точно не заметит.
– Надеюсь. Ну, давайте, с богом! – Саша на полном серьезе перекрестил парней – от них сейчас очень много зависело.
– Александр, – несмело повернул голову Обглодыш… или Оборвыш, они ведь были похожи – близнецы все-таки. – Мы тоже хотим тебе помочь. Выполним до обеда норму, и…
– Вы его не видели. Как же будете искать?
– Так есть же примета – хромой!
– Нет, он не хромой, – уже уходя, обернулся Мелкий Бес, сверкнул золотисто-карими, какими-то солнечными глазами. – Он не хромал, а шел, как будто у него в левой ноге какая-то застарелая боль, ну, вроде как бы она ушла, но может в любой момент вернуться – и потому нужно идти осторожно… даже не знаю, как лучше сказать-то.
– А ты покажи! – неожиданно посоветовал кто-то из близнецов.
– Показать? – парнишка вдруг улыбнулся. – А вообще – да, смотрите…
Ой, что с ним стало! Как вдруг изменился мальчишка… расправил плечи, приклеил к устам презрительно-наглую, едва заметную улыбку этакого уверенного в собственной правоте хозяина жизни, для которого остальные люди – скот. Прищурил глаза и пошел, пошел, пошел… чуть заметно прихрамывая… нет, припадая… на левую ногу… а вот и совсем нормально зашагал… снова заковылял, сплюнул сквозь зубы…
Саша даже себя по коленками руками хлопнул: ну, жиган, вылитый уголовник! Ему б еще цыгарочку в уголке рта приклеить, кепчоночку на глаза да гитару с пошлым бантом рвануть сопливым перебором: эх, жизнь моя, житуха-а-а…
– Ну… ты это, настоящий актер!
– Его, Александр, многие хвалят. А старик Венедий сказал, что Фома зарывает свои таланты в землю.
– Кто-кто зарывает?
– Ну, Фома… Это у Мелкого Беса такое имя.
– А кстати… – Александр вдруг покраснел – давно такого стыда не испытывал, ну, надо же… даже не поинтересовался…
– Давно хотел ваши имена узнать, да все… все некогда спросить было.
– Я – Юлий, а братец мой – Тит, – шмыгнув носом, доложил Оборвыш-Обглодыш. – А Волчонка матушка его покойная нарекла Капитоном.
– Ишь ты – Капитон – «Упрямый», значит.
Саша еще хотел спросить про старика Венедия, да раздумал – и так уже задерживались, пора было идти. Кому – на рынок, а кому – по иным, куда более важным, делам.
