если бы он летел, как курьерский поезд.
Ругаясь (кто про себя, кто вслух), пассажиры выползали наружу. Шоферу повезло меньше – при столкновении он кувыркнулся вперед и теперь лежал, распластавшись на тротуаре и не подавая признаков жизни.
Столб покосился, переднюю часть машины изуродовало ударом. Мостовую же впереди будто вспахали плугом – наискосок, от одного бордюра к другому.
– Здравствуйте, господа.
Сельма в коротком черном пальто шла, аккуратно переступая через вывороченные камни. Но Генрих смотрел сейчас не столько на ведьму, сколько на ее спутника. Впрочем, он даже не поручился бы, что этот «спутник» – нечто одушевленное. Объемная чернильная клякса в рост человека имела руки, ноги и голову, но черты лица расплывались, жирно мерцая.
– Нужно поговорить, – сообщила Сельма. – Я не отниму у вас много времени.
– Баронесса? – Генерал, держась за отбитый бок, попытался выпрямиться. – Неужели все это правда?
– Вы о показаниях Генриха? Боюсь, что да, ваше превосходительство. Не знаю, что конкретно он успел сообщить, но красиво врать – не его конек, вы же знаете.
– Что это за тварь рядом с вами?
– Это мой… ну, скажем так, ассистент. Вы, кстати, с ним знакомы, пусть и заочно. Но речь сейчас не о нем. Слушайте, пожалуйста, внимательно…
– Прошу прощения, что перебиваю, фрау фон Вальдхорн, но сказанное вами я вынужден расценивать как признание.
– Осторожнее, Теодор, – сказал Генрих.
Но генерал, не слушая его, скомандовал бойцам:
– Взять.
Те бросились к Сельме.
Человек-клякса извернулся в мгновение ока, подхватил два булыжника с мостовой и, словно взбесившийся дискобол, метнул их с обеих рук. Ни один из бойцов не смог увернуться. Первому камень угодил в грудь, второму – в район ключицы. Отчетливо и мерзко хрустнула кость.
Убедившись, что из всех ее оппонентов на ногах остались лишь Генрих и генерал, Сельма сказала:
– В той реальности я устроила вам наглядную демонстрацию, чтобы вы поняли, на что я способна. Теперь решила повторить в этой. Прошу вас, трезво оцените соотношение сил и оставьте меня в покое. Отзовите своих ищеек. В противном случае…
Бегло оглядев улицу, «фаворитка» повернулась к одному из домов поодаль. Прищурилась, будто целясь, и повела плечом. Генрих только теперь обратил внимание, что в руке у нее – свернутый кнут.
Коротко размахнувшись, Сельма хлестнула перед собой.
Кнут, сплетенный из чернильных волокон, ожил, превратившись не то в змею, не то в светящуюся лиану, которая тут же вцепилась в землю, буквально вгрызлась в нее, подрагивая от жадности и скручиваясь в сладостных спазмах.
– Пускает корни, – сказала ведьма. – Следите за направлением.
По мостовой протянулась полоса мерцающей изморози, которая удлинялась с каждой секундой. Если судить по ней, корень прорастал к тому зданию, которое выбрала «фаворитка».
– Так вот, господа, – продолжала Сельма, – если вы не отстанете, то контору ожидает примерно следующее.
Она резко дернула кнутовище и с оглушительным треском выдрала корень по всей длине, вспоров каменный панцирь улицы. Рваная борозда уперлась в фундамент здания. Само оно пока устояло, но изморозь уже лизнула стенную кладку.
«Фаворитка» дернула еще раз. Трещина метнулась вверх по стене, и угол дома обрушился в облаке серой пыли. Там, в этом облаке, что-то скрежетало и лопалось. Дико визжали люди. В отдалении послышался полицейский свисток.
Генерал попытался выстрелить, но Сельма обездвижила его небрежным движением. Напомнила:
– Больше не попадайтесь.
У его превосходительства закатились глаза, и он завалился на тротуар.
– Сельма, – сказал Генрих тоскливо, – неужели ты думаешь, что он в самом деле тебя послушает и перестанет искать?
– Нет, разумеется. Но я поступаю честно. Посылаю предупреждение. Проигнорируют, не считаясь с потерями? Что ж, это будет уже на их совести.
– Тебя надо лечить.
– Поздно, Генрих, – сказала она спокойно. – Еще два-три дня, и я утрачу контроль над разумом. Все оказалось хуже, чем я боялась. Впрочем, с научной точки зрения, произошедшее со мной – уникально. Две личности во мне конфликтуют, зато два дара сложились между собой. Точнее, не сложились даже, а перемножились, сплавились во что-то гораздо более мощное. То, что я сегодня умею, даже мне самой недавно казалось сказкой. Да вон взгляни хотя бы на этого…
Сельма кивнула на человека-кляксу. Генрих спросил:
