Возможно, Элигор и сам когда-то был магом… выглядит похоже, во всяком случае. Из всех Эмблем он единственный внешне неотличим от человека.
И сражается точно так же, как смертные.
Магические дуэли проходят по-разному. Бывает, что они заканчиваются в первую же секунду, первым же заклинанием. Бывает, что длятся несколько раундов – пока один не нащупает у другого уязвимое место. А бывает, что затягиваются очень надолго – до полного изнеможения, до взаимного обезманивания. Так случается, когда противники примерно равны и обладают одним и тем же набором чар, одними и теми же атаками и защитами.
Но даже в этом случае рано или поздно у кого-нибудь кончится мана или заклинания. Однако Креолу это не грозит… и Элигору тоже. Теоретически они могут сражаться до бесконечности.
Хотя на практике через некоторое время у Элигора появится преимущество. Закончится действие Длани Мардука. Наложенная на Эмблему, она будет действовать в разы дольше, чем на архидемоне или Темном боге, но все же время работает против Креола. Еще десять-пятнадцать минут, а потом…
Поэтому Креол перешел в жесткую атаку. Он совсем перестал уделять внимание защите, весь превратившись в колдовской шквал. Огонь и лед, молнии и кислота, а главное – хлещущая с частотой града цепь. Элигор успевал только защищаться, лишь изредка позволяя себе огрызнуться в ответ.
Еще шажок! Еще! Креол неуклонно сокращал дистанцию. Дуэль будет выиграна, как только он сократит ее до четырех локтей – длины черного посоха.
Элигор тоже это понял. Он все больше слабел, терял концентрацию. Страшная цепь обжигала его, ранила. Все меньше и меньше ударов удавалось ему отразить.
Он решил попробовать кое-что другое. Глаза Эмблемы странно сверкнули, он уставился на лоб Креола и… почернел кожей!
И не только кожей. Волосы и брови Элигора исчезли, черты лица резко изменились, как и одежда… и даже аура! Сверкая белоснежной улыбкой, перед Креолом стоял…
– Шамшуддин! – не удержался от возгласа маг.
– Мир тебе, брат! – пророкотал кушит. – Я пришел… пха!..
Цепь Креола врезалась ему прямо в челюсть, едва не раздробив ее. Глаза Шамшуддина зажглись гневом, аура мигнула, вновь наливаясь демонической чернотой.
– Как ты можешь?! – возмутился он. – Как ты можешь бить лучшего друга?!
– С легкостью, – холодно ответил Креол.
– Ладно… – процедил Элигор, снова меняя облик. Теперь он стал шумером – высоким шумером с невыразительным лицом. – Но сможешь ли ты ударить родного отца?!
– Конечно, – пожал плечами Креол, тут же подтверждая это действием.
– А… а учителя?! – отчаянно возопил Элигор, превращаясь в скрюченного старого кассита.
– А вот это ты вообще зря сделал, – осклабился Креол, с явным удовольствием нанося удар.
Все еще в обличье Халая Джи Беш, Элигор упал на колени. Цепи захлестнули его горло, он захрипел, видя перед собой адамантовое лезвие… и снова превратился. Теперь – в миловидную черноволосую женщину с раскосыми глазами. Она испуганно закричала…
…и в следующий миг Креол вонзил ей в живот посох. Он даже не замедлил руки.
– Идиот, – тихо произнес маг. – Ты серьезно надеялся вот так меня смутить? Пусть даже ты и превратился в кого-то, кого я не захочу ударить, – неужели я забуду, что на самом деле это ты? По-твоему, я настолько глуп?
Элигор криво усмехнулся и вернулся к своему настоящему облику. Перед ним снова проявилась двуглавая коса – только теперь она валялась на земле, источая легкий дымок.
– Ты все тот же, Креол… – произнес Элигор. – Ты ничуть не изменился… Ненавидишь всех и каждого…
– Не всех, – угрюмо ответил Креол. – Некоторых я уже убил.
– К-ха!.. Ха-ха!.. – невольно рассмеялся Элигор. – Ну хорошо, ты победил… и что дальше? Теперь ты убьешь и меня тоже?
Креол что-то невнятно промычал, продолжая стискивать посох. На самом деле нет смысла убивать Эмблем, пока жив Йог-Сотхотх. Это все равно что убить собаку, надеясь тем причинить какой-то вред ее хозяину. Если с самим богом все в порядке, погибшая Эмблема просто возродится где-то рядом с ним. Не мгновенно, не в ту же минуту, но возродится.
А вот если не убивать, а поглотить… интересно, что будет тогда? У Креола пока не было случая проверить.
– Твоя душа… – начал он.
И тут Элигор резко дернулся! Он колыхнул всем телом, насаживая себя на посох… и его глаза закатились. Адамантовое лезвие пронзило ему сердце за мгновение до того, как Креол произнес последнее слово.
Вот теперь Креол разозлился по-настоящему. Он едва не переломил посох об колено – такой приступ ярости его охватил. Почти целую минуту маг бушевал, изрыгая проклятия и богохульства.
