заявив, что сегодня с ним спит одна из двух женщин, которых они привезли за собой. Мол, ее очередь. А хочешь быть третьей – приходи. Потому что был уверен: графиня наотрез откажется от такого пошлого предложения.
И очень сожалел, что вчера вечером поддался на девичьи прелести и перестал думать головой. Сегодня этого допускать не следовало. Вот и предпринял превентивные меры: раз пять пробежался по дому, имитируя бурную хозяйственную деятельность. Его сопровождали оруженосцы, готовые дать необходимые пояснения и ответить на вопросы.
Да и не забыл сделать соответствующее заявление:
– Зареславу могут отыскать с часу на час. И безотлагательно отправляемся ее выручать. Так что если меня утром за завтраком не будет, не переживайте.
Барону пообещал взять и его с собой. Растерянную графиню заверил, что ей тут никто и ничем не грозит, она в безопасности. Мол, за домом со стены на всякий случай наблюдает усиленный дозор стражи. Она еще больше растерялась и поинтересовалась у Бронислава, который наверняка был в курсе событий:
– О ком это он? И зачем ее выручать?
Баронет, что-то прикинув в своем развращенном сознании, возьми да и ляпни:
– Рыцарю давно пора жениться, вот ему и сосватали одну красотку. Да похитили бедную, ищут сейчас. А как найдут, так и свадебку сыграют. Вот она как непроста, судьбинушка людская… Но пусть ваша светлость знает, известна мне одна тайна страшная нашего рыцаря. Сейчас все угомонятся, мы поднимемся в мою комнату, и под большим секретом я поведаю вам про Грина…
Кажется, он, как настоящий друг, понял, как надо действовать, без всяких просьб и подсказок. Потому что успел заметить, насколько Шестопер обеспокоен судьбой Зареславы, и сейчас догадался, что рыцарь недоволен присутствием графини в доме. Вот и принялся с присущей ему простотой сглаживать углы и разводить мосты.
Как ни странно, Алманзи спокойно восприняла известие о наличии у Грина невесты и внешне ничем не выдала, что расстроена. Наоборот, стала заинтересованно расспрашивать о ходе поисков, сочувствовать, сопереживать. И прислушивающийся к разговорам гостей во время своих коротких набегов в столовую Василий никак не мог понять, чем это все кончится.
Кончилось для всех неожиданно. Когда рыцарь заявил, что вынужден срочно лечь спать, дабы набраться сил перед завтрашним трудным днем, Алманзи всецело поддержала его и вполне искренне пожелала:
– Удачи вам в завтрашнем походе! И пусть злоумышленники понесут справедливое наказание! – Даже с места вскочила, заламывая руки и кидаясь к рыцарю. – Только прошу тебя, береги себя и напрасно не рискуй! И невеста тебя ждет, и я, как настоящий друг, не устающий восхищаться твоим мужеством. – Она вполне естественно, словно сестра, прижалась к Грину, приобняла его за плечи и попросила: – И на меня не злись. Я все понимаю прекрасно и, честно говоря, чуточку завидую твоей невесте. Но желаю от всей души: будьте счастливы!
Мало-мало до слез присутствующих не умилила. Василий вообще чуть ли на попятную не пошел, решив еще полчасика со всеми посидеть за столом. Но представил, что в это время в комнату войдет Зареслава, и сразу же отправился в спальню. Пока тщательно, на все замки закрывал дверь, ощутил резкое желание как можно быстрее добраться до кровати и заснуть. Точно такие же ощущения навалились, как и прошлым вечером в корчме, где они ночевали.
«Но ведь вчера я был изрядно пьян? – пытался он сообразить, в чем тут причина. – А сегодня почти не пил… Почему тогда буквально с ног валюсь и голова кружится? – Чудом вспомнил про странного клопа и про выгоревший насквозь камзол. – Неужели это связано с подобной гадостью?»
Последним усилием воли он разделся и, лишь оставшись в рубашке, ощутил огромное облегчение. Сразу! Резко! Естественно, что вернулись мысли о странном клопе. И что больше всего его поразило – это засиявший чорзань. То есть уникальный оберег однозначно реагировал на опасность для своего владельца. А как только куртка оказалась разложенной на столе, чорзань стал тускнеть и охлаждаться.
Сильно озадаченный Василий, стараясь не касаться снятой одежды, попытался при свете свечи высмотреть кровососущее животное. Или сороконожку, как он подозревал. Но сколько ни вглядывался, никакой живности не нашел. После чего догадался вынуть оберег и, медленно водя им над курткой, дождался, пока он начнет вновь тускло сиять. Потом при помощи шила и ножа с тонким лезвием в обозначенном месте отыскал инородное тело. В районе правого плеча. Игла! Большая! Сантиметров восемь в длину. Из металла ядовито-зеленого, скорее даже изумрудного цвета. Взять ее в руки не было ни малейшего желания.
Догадки тут же зароились в голове, выстраиваясь в некие четкие комбинации и новые предположения: «Не факт, что эта игла сродни вчерашнему «клопу». Но в любом случае кто-то сунул его мне под камзол, и игла на меня очень похоже влияла. Выгоревшей ткани не видно, но это ничего не значит: в прошлый раз ткань обуглилась к утру. И меня спас лишь оберег… Твою комиссара дивизию! А не об этой ли «недавней попытке отравления» мне сегодня талдычили Боджи и Гонта?! Или здесь нечто другое?.. Но если предположение верно, то меня могла наградить таким подарком только одна особа… Та самая, с которой я обнимался вчера… И та самая, которая мне искренне желала удачи совсем недавно… О-о-о!.. Что теперь будет?..»
Но чем больше размышлял на эту тему, тем больше расстраивался. Стоило вспомнить огромные, влюбленные глаза Алманзи, как тут же находились десятки предлогов для ее полного оправдания. Но стоило сосредоточиться и забыть соблазнительные формы и упругости графини, как логика вновь упорно
