собирались, что… забыли дома меня. Я, поднятая с самого утра, просто уснула в дальнем кресле в гостиной. Спохватились они уже в академии, возвращаться было лень, так что все заявления за меня писала мама.
Ну а я выспалась.
Народу не было, Нина порхала вокруг, расставляя цветы по разным емкостям. Ей даже с факультета нелепых смертельных совпадений пару ваз подогнали. Благоухало все это богатство адски. Да и в целом получилось настолько внушительно, что табличку «Приемная комиссия» можно было бы сменить на более уместную «Цветы. Недорого. Богатый выбор».
– Э, нет, – грудью закрыла я стол, не давая водрузить на него чайник с какой-то шибко пахнущей фигней. – Я свое везение знаю. Гарантирую, у следующего абитуриента будет жуткая аллергия именно на этот веник, и он тебе весь бланк соплями измажет.
На меня смертельно обиделись. Какая трагедия!
Наверное, у нас бланки были зачарованные, поскольку заполнить его без ошибок, к своему стыду, я тоже с первого раза не смогла, хотя и помогала другим делать это множество раз. Когда я, поминая вечность, заполняла уже второй бланк, мне по глазам резанул солнечный зайчик. Какого? У меня и окон в этой стороне нет!
– Нина! Что за детский сад?
– Извини! – покаялась коллега, демонстративно пряча браслет под рукав платья, но делая это медленно, чтобы я успела разглядеть ее новую цацку.
Ну своего она добилась. Побрякушку я заценила. Гладкий браслет из белого металла, со вкраплениями блестящих на солнце кристально прозрачных камней.
– Серебро с фианитами? – наугад сказала я.
– Платина с бриллиантами! – обиженно огрызнулась Нина.
– Вау! – возвращаясь к документу, невпопад брякнула я.
Еще минут десять Нина мялась и мычала. А вот не буду спрашивать, кто ей подарил.
– Джу, а что ты делаешь сегодня вечером?
Я от неожиданности поставила помарку на втором бланке. Цветы, подарок от поклонника… или поклонницы? Мне уже можно бояться?
– Спокойно! Мне нужна подружка на свидание.
После этой фразы я перевела дух.
– Ты единственная из моих знакомых, кто порядочная и не симпатичнее меня, – тут же спустила меня с небес на землю Нина.
– А что, одной тебя кавалеру мало? Рассчитывает на веселое трио или справедливо боится, что, если ты утопишь его слезами, я брошусь спасать?
Нина бросила на меня пламенный осуждающий взгляд.
– Нет. Просто он галантно предположил, что с подругой мне будет спокойнее.
– А подруг у тебя и нет.
– Он приведет друга.
– Действительно. Встреча с двумя мужиками. Да, вдвоем несомненно поспокойнее. Может, возьмешь кого-то из кружка культуристов?
– Пожалуйста! Пожалуйста! – заканючила Нина и, кажется, собралась реветь.
Потом ее осенило:
– Я придумала! Я за тебя остаток приемки работать буду.
– Это как? – насторожилась я.
– Ну… я буду работать, а ты где-нибудь отдыхать. А говорить будем, что обе работаем.
– А если Смерть придет?
– Скажу, что ты вышла в туалет или буфет. И дам тебе знать, придешь.
И, хоть поначалу мне и не хотелось ей помогать, желание халявить весь остаток приемки перевесило. А еще к этому желанию примешивалась капелька любопытства – хотелось-таки взглянуть на ее кавалера.
– Хорошо. Где, когда и во сколько?
– Сегодня. В семь часов. В театре.
Если бы она в этот момент посмотрела в мою сторону, то увидела бы, как меня перекосило.
Ненавижу театр! Он мне все детство испортил!
Как только наступало лето, мама отправляла меня к бабушке. А та делала из меня культурного человека в силу своих возможностей.
Лето, жара, мне шесть лет. Что хочет делать шестилетняя маленькая девочка в теплый июньский вечер? Сидеть попой на горячей земле, зарывать секретики из стекол и играть с подружками в куколки. А вместо этого тебя отмачивают в ванной, напяливают светленькое платье, накрахмаленное до такой степени, что царапается, на ноги надевают носочки с кружевной оборкой и сандалики. Ну и в довершение образа завязывают два огромных банта на
