Вслед за капитаном в кубрик протиснулся каргомастер. Они обменялись быстрыми взглядами.
– Вот, помню, был у нас случай… – начал было Оливер.
– Потом расскажете, мистер Голд, – перебил его Гагарин. – А пока загерметизируйте дверь, а я воздух стравлю. А ты, Юджин, как только давление упадет, ручками и ножками пошевели. Попробуй оторваться…
Не дожидаясь падения давления, Юджин замельтешил конечностями, но определенная часть его большого тела словно приклеилась к борту.
– Ну, операция начинается, – провозгласил Гагарин. – Заплатка готова?
– Так точно, сэр! – браво отозвался Оливер.
Давление воздуха стало стремительно падать. Купюра с выцветшим лицом королевы стремительно рванулась к решетке воздушной системы, но была ловко перехвачена капитаном. И вдруг Юджин освободился, и межпланетники сразу заметили сквозную дыру, темнеющую в светло-серой переборке.
– Мистер Голд!
Одноногий межпланетник, ловко оттолкнувшись протезом, подлетел к пробоине и прилепил аурентиевую заплату.
– Ну вот, теперь порядок, – спустя десяток минут сказал Гагарин.
В каюте снова был воздух, и можно было поднять забрала гермошлемов.
– Да, парень, ты прям в скафандре родился, – добродушно сказал Оливер. – Теперь можешь всем рассказывать, как спас корабль, закрыв пробоину своей… гм… своим телом. Конечно, синяк там ты заработал будь здоров. Сидеть будет трудновато, но это уже пустяки. До свадьбы заживет.
– До свадьбы доживет! – радостно подхватил паракот, которого тоже освободили из скафандра. – Это уже пустяки! – И вдруг осведомился сострадательно: – Не беспокоит?
Юджин только застонал.
Если бы не беспокоило!
Под сиятельным Юпитером
– Их сиятельство Юпитер! – торжественно объявил Сайрус Крейн.
Капитан был трезв как стеклышко, а потому склонен к пафосным речам. Весь его торжественный вид как бы говорил: с этим гигантом не шутят. Сколько кораблей благодаря ошибкам экипажей и неточности расчетов не смогло вырваться из объятий Юпитера и навеки сгинуло в его бурной атмосфере! И лишь единственному из межпланетных капитанов удалось вернуться практически с того света. С тех пор имя Быкова стало в один ряд с такими легендами пространства, как Джонсон, Венци, Кэрью.
Крейн не спешил становиться легендой. Он здраво оценивал свои шансы. Если речь не идет о спасении шкуры, капитан «Бродяги» ни за что не станет рисковать собой, экипажем и кораблем. Пусть молодые дураки жгут циклотроны, крушат кости перегрузками ради сомнительной благосклонности девки по имени Слава. Настоящему межпланетнику, поседевшему в перелетах, нужны не фанфары, а деньги. Фанфарами горла не промочить…
Вот уже несколько суток, как Юпитер занимал иллюминаторы по правому борту. Даже на большом расстоянии чувствовалось, насколько велика планета, названная в честь бога-громовержца. Гигант стремительно вращался. Оранжево-коричневые полосы пересекали его диск. Величаво проворачивалось знаменитое Красное Пятно – самый большой ураган в Солнечной системе. При виде его даже в самой зачерствелой душе поневоле рождалось по- чтение.
Как и положено божеству, гигант был окружен целой свитой спутников. Этакая Солнечная система в миниатюре. Четыре больших и несколько десятков мелких. Однако мелочь Харриса не интересовала, да и из четверки интерес представлял лишь тот, что был наиболее близок к Юпитеру. Так вышло, что Харрис никогда прежде не бывал дальше Марса. Всю дорогу от Земли помощник мистера Джонса не покидал своих апартаментов, изводя прислуживающего ему Келлса капризами. Иллюминаторы в каюте Харриса были всегда плотно зашторены, но и он не удержался, чтобы не взглянуть на величественного красавца. Впрочем, ничего, кроме приступа раздражения, это зрелище в Харрисе не вызвало.
– И где эта Ио? – осведомился он у капитана, когда тот прибыл к нему в каюту с докладом.
– Вон там, – Крейн указал на одну из звездочек, – буквально через пару дней мы выйдем на ее орбиту.
– Долго… – каждая минута в пространстве казалась Харрису вечностью.
– Ничего не поделаешь. В системе Юпитера надо быть предельно осторожными, – ответил капитан.
«Бродяга» шел на малой тяге, постепенно выходя на орбиту спутника Юпитера. В теле Харриса царила легкость, однако даже она не радовала его. Не любил человек пространство, и ничего с этим не поделаешь. Если и вынужден был порою покидать родную планету, то лишь из-за очередной финансовой махинации, и каждый раз мечтал как можно скорее вернуться. И все-таки даже вечность когда-нибудь проходит. С юпитерианской орбиты корабль перешел на орбиту Ио. Теперь с одного борта возвышалась исполинская стена самого царя богов, а с другого – полумесяц его вечного спутника. Точнее – спутницы.
По поводу прибытия было назначено совещание. Принимали участие капитан Сайрус Крейн, помощник мистера Джонса, Джошуа Харрис, и помощник самого Харриса, Стив Гаркер. Они сгрудились над пультом управления, до рези в глазах всматриваясь в иллюминатор, где проплывали вулканические пики и туманные пропасти Безумной луны.
