— Мира, — мужчина взял меня за руку и осторожно её сжал, — это всего лишь перевод. Вы — умная девушка. Спросите же меня, кем является саира для своего демона по факту?
В моих глазах появилась робкая надежда:
— Кем? Кем она является? — я очень боялась очередной насмешки. И пусть только попробует снова уйти от ответа!
Однако лицо мужчины оставалось серьёзным, а слова, сказанные дальше, вызвали во мне бурю эмоций:
— У представителей моей расы существует градация, — начал он, задумчиво поглаживая большим пальцем тыльную сторону моей ладошки, — три звена, три ранга. Чем выше ранг, тем престижней… тем демон сильнее. Но есть и обратная сторона медали, — его синие глаза затягивали всё глубже, погружая в пучину доселе неведомого и жутко притягательного чувства. — Ты слушаешь меня, Ми-и-ра? — он снова растягивал моё имя, произносил его чуть тише, с легким придыханием.
И я не сразу поняла, о чём вообще речь. А поняв, решительно кивнула, Малихович продолжил с едва заметной улыбкой в уголках губ:
— У каждого из нас, независимо от ранга, есть своеобразный переходный возраст, когда магия входит в полную силу. Порой неконтролируемую, опасную, жуткую силу… И вот, чем выше рангом мужчина, тем хуже ему и окружающим приходится. В этот период демон проходит три этапа, и вы старательно записали два из них в своей бумажке. Первый называется…
— Одрий? — догадалась я.
Мужчина снова легонько сжал мою руку в своей:
— Умница вы моя, — похвалил Азард Малихович. Его глаза хитро блестели: — Но решитесь ли узнать подробности? Не побоитесь ли ответственности, что ляжет на плечи вместе с бременем знания?
Кивнув, чувствую, что в голове у меня всё плотнее стелется туман. Сама не понимаю, почему позволяю ему придвинуться ближе ко мне, почему не прошу прекратить флирт? Что-то происходит в моей душе, когда его губы шепчут на ушко тоном заговорщика:
— Потом не говорите, что подлый демон не предупреждал.
«Подлый демон…» — набатом раздаётся в моей голове снова и снова, всё тише и тише… Бедное моё сердечко: силой своих ударов оно пытается раскрошить хрупкие рёбра — ненавистную преграду на пути к счастью…
Его губы продолжают двигаться. Я чувствую это, они касаются моей горящей кожи. Они манят, соблазняют… мы дышим в такт, мыслим в унисон…
— Я извиняюсь, — перегородка между водителем и нами исчезла; перед моим расфокусированным взглядом появилось радостное лицо водителя: — Приехали, говорю. «Болейро».
Кинар пожал плечами в ответ на недовольный взгляд шефа и отвернулся, но я успела заметить в глазах водителя осуждение. Или у меня слишком богатое воображение?
В любом случае, магия момента была разрушена, поцелуй не состоялся и ответы на самые важные вопросы я так и не получила! Вот же… подлый демон!
Шеф вышел из сторна и, улыбаясь, галантно подал мне руку. Он делал вид, что ничего не произошло, а я… я всё ещё чувствовала касание его губ, всё ещё дрожала от сладкого томительного и абсолютно непонятного мне чувства… Я сожалела, что всё закончилось, и ненавидела себя за эту слабость.
Демонстративно не замечая его руки, вышла из авто сама, после чего обернулась к демону и задала самый волнующий меня вопрос:
— Азард Малихович, — моё лицо выражало полное спокойствие, а в душе бушевал ураган, — что вы только что делали? В салоне. Вы применили в отношении меня магию и, кажется, не в первый раз!
— А что, собственно, вы называете магией? — уточнил он, а в глазах его плескалась откровенная насмешка.
Сволочь! Ладно, я тоже не первый год живу…
— Я вам поясню, — заговорила вновь, злобно пыхтя, — меня пытался соблазнить пожилой мужчина, а я чуть не поддалась на его пропитанную лживой магией провокацию! В здравом уме никогда не приняла бы подобного рода ухаживаний, а значит…
Да, погорячилась: ему до пожилого ещё как минимум лет пятьдесят бы пожить. Но он обманом пытался меня совратить. Именно обманом. Сейчас, когда снова вернулась возможность рационально мыслить, я чётко понимала: мною манипулировали и в эмоциональном, и в физическом плане. И лучше погорячиться и высказать всё сейчас, чем копить это в себе и молчать. Наверное.
— Значит, считаете меня стариком? — упс, как быстро его глаза красным заволокло. — Хорррошо. Обвиняете во лжи? — рога вьются, когти растут. Всё, пообедали, кажется. — Никогда не приняли бы моих ухаживаний? — а голос всё тише, слова отрывистей. — Я вас понял, Мирата. Ресторан там, — взмах лапы в сторону: — Кинар отведёт и составит вам компанию. Я приеду за вами позже.
Хотела сказать ему, что некрасиво поступать подобным образом, да и есть уже нет желания — сыта по горло общением с ним, но… Увидев вжатую в плечи голову водителя и его знаки мне, мол, молчи, дура, (так и показал: рот закрыл ладонью и у виска покрутил), я, захлопнув рот, смотрела, как Азард Малихович втискивается на место водителя и уезжает. Озадачивало меня в этот момент многое, но больше всего одна вещь: как его рога в сторн
