И тут его взгляд, спокойный и ровный, нашел Бранда.
– Благодарю тебя, Бранд, за помощь.
– Я лишь делал то, что положено.
– Я думаю, ты сделал гораздо больше положенного.
– Ну… старался творить добро.
– Возможно, скоро настанет время, когда мне понадобится человек, у которого на уме не высшее благо, а обычное. Пойдешь со мной, коли позову?
– Это будет честь для меня, отец Ярви. Я ж ваш должник. Вы ж меня на корабль взяли.
– Нет, Бранд. Это я обязан тебе.
И Служитель улыбнулся.
– И совсем скоро я намерен вернуть долг.
Бранд спускался с холма, лавируя между палатками, шалашами и хлипкими хибарами, которые выросли у ворот города, как грибы после дождя. Как же много их стало… Видно, люди бежали от войны с ванстерцами и теперь вот жмутся в страхе к стенам Торлбю.
Сквозь щели в плетеных стенах просачивался домашний свет очагов, в вечернем воздухе разносились голоса, откуда-то доносилась печальная песня. Он прошел мимо большого костра, вокруг которого сидели старики и дети, вихрем взвивались искры, освещая изможденные лица. В воздухе стоял густой запах дыма, навоза и немытого тела. Кислая вонь его детства, но тогда он ее не чувствовал. А теперь он знал, что скоро они выберутся отсюда.
И он шел и то и дело ощупывал кошелек под рубахой. Увесистый такой. В том кошеле лежало красное золото князя Варослава, и желтое золото Императрицы Виалины, и доброе серебро в монетах, на которых отчеканен профиль королевы Лайтлин. Этого хватит на хороший дом у стен цитадели. И Рин ни в чем не будет нуждаться. Он улыбался, открывая скрипучую дверь их хибарки.
– Рин, я…
И осекся, увидев там кучу незнакомых людей. Мужчина, женщина и сколько детей? Пять? Шесть? Все сидели, тесно прижавшись друг к другу, у очага, где он обычно грел усталые ноги. И Рин среди них не было.
– Вы кто такие?
Страх схватил его холодной рукой за сердце, и он положил руку на рукоять кинжала.
– Все в порядке! – И мужчина поднял вверх ладони. – Ты Бранд?
– А кто ж еще? Где моя сестра?
– А ты не знаешь?
– Если б знал, стал бы спрашивать? Где Рин?
Он стоял перед хорошим домом у самых стен цитадели.
Домом, приличествующим богатой женщине – из хорошего тесаного камня, двухэтажным, с драконьей головой на коньке крыши. Уютный дом, в котором горит огонь в очаге, и свет его льется сквозь щели в ставнях на вечернюю улицу. Красивый дом рядом с ручьем, что течет у глубокой канавы под узким мостом. Чистый и ухоженный дом с свежевыкрашенной зеленой дверью, а над дверью вывеска качается. А на вывеске меч.
– Здесь?
Бранд частенько таскал в дома богатых ящики и бочки и хорошо знал здешние крутые улочки. И эту тоже знал. Но никогда не был в этом доме и понятия не имел, как могла оказаться в нем сестра.
– Здесь, – ответил мужчина и постучал в дверь костяшками пальцев.
Бранд стоял и все не мог решить, какую позу принять, и когда дверь резко распахнулась, как раз перетекал из одной в другую и застыл с глупым видом.
Рин изменилась. Даже больше, чем он. Превратилась в женщину – высокую, с худым лицом. И волосы остригла. И на ней была туника доброго сукна, богато расшитая по вороту, под стать жене богатого торговца.
– Все хорошо, Хейл? – спросила она.
– Уже лучше, – ответил мужчина. – К нам тут вот кто пришел.
И он отступил в сторону, и свет упал на лицо Бранда.
– Рин… – прохрипел он, не зная что сказать, – я…
– Ты вернулся!
И она бросилась ему на грудь, и чуть не повалила на землю, и чуть не задушила в объятиях.
– Так и будешь стоять на ступеньках и таращиться?
И она затолкала его в дверь.
– Передай привет деткам! – крикнула она удаляющемуся Хейлу.
