– Это меня, что ли?
Ярви поднял увечную руку:
– Ну не меня же.
Сердце Колючки бешено забилось:
– Но… я же не прошла испытание. Не принесла присяги…
– Ты прошла куда более суровые испытания, – сказала королева. – К тому же Избранный Щит обязан клятвой только мне, и никому больше.
Колючка соскользнула со стула и встала на колени у ног Лайтлин. В этот раз у нее получилось это сделать, не сшибив ни единого предмета.
– Скажите мне нужные слова, моя королева, и я поклянусь.
– А ты храбрая.
И Лайтлин подалась вперед и нежно дотронулась до шрама на щеке Колючки:
– Но не спеши. Сначала выслушай нас.
– Не приноси поспешных клятв, – проговорил отец Ярви.
– Это не только великая честь, но и тяжелое бремя. По моему слову ты должна будешь выйти на бой. И может так статься, что ты погибнешь в бою.
– Смерть ждет всех нас, моя королева.
Да о чем тут раздумывать? Все же понятно!
– Я мечтала об этом всю жизнь, с тех самых пор, как взяла в руки меч. Я готова. Скажите, что говорить.
– Отец Ярви?
Колл влетел в комнату, запыхавшийся и весь красный от возбуждения.
– Не сейчас, Колл…
– Ворон прилетел!
И он подал служителю крохотную полоску бумаги, испещренную крохотными буквами.
– Весть от матери Скейр. Наконец-то.
И Ярви развернул грамотку у себя на коленях. Быстро пробежал глазами. Колючка восхищенно следила за ним: надо же, он читает! Читает слова, написанные буквами на бумаге! Это ж волшебство, не хуже того, что Скифр в степи показывала!
– И что там сказано? – спросила Лайтлин.
– Гром-гиль-Горм принимает вызов короля Атиля. Он прекратит набеги – до дня летнего солнцестояния. В этот день воины Ванстерланда и Гетланда встретятся в битве у Амонова Зуба.
И Ярви свернул записку и прищурился.
– Что еще?
– Крушитель Мечей тоже шлет нам вызов. Он вызывает короля Атиля биться с ним один на один.
– Поединок, – проговорила Лайтлин.
– Поединок.
– Король не сможет выйти на бой.
И Лайтлин посмотрела на своего сына. На служителя.
– Он не успеет выздороветь к сроку.
– Мы будем уповать на Отца Мира – возможно, до этого не дойдет.
– Твои круги движутся, отец Ярви.
И он смял бумажку и бросил ее в огонь.
– Да, движутся.
– В таком случае, мы должны быть готовы выступить на север через неделю.
Королева Лайтлин встала. И выпрямилась. И Колючка, все еще стоявшая перед ней на коленях, подумала, что за такой женщиной можно и на смерть пойти. Ибо она сурова, мудра и прекрасна.
– Хорошо. Пусть она выучит слова клятвы.
Халлебю
Прошел дождь, и пламя пожара угасло. Все сгорело. Или почти все. Из земли торчала пара обожженных остовов. Несколько почерневших печных труб. От деревни Халлебю остался втоптанный в грязь пепел и щепки. По пожарищу бродили какие-то люди, пытались отыскать что-нибудь полезное. Ничего не находили. Еще несколько человек стояли, свесив головы, вокруг только что вывороченной земли.
– Здесь и в лучшие-то времена посмотреть было не на что, – пробормотал Бранд.
