рабство, а пятерых или сколько там, кто болен был или слишком стар, в домах спалили.
– Боги, – прошептал кто-то из мальчишек и осенил грудь священным знамением.
Хуннан прищурился:
– Такова война, парень. А ты чего ждал?
– Значит, они уж два дня как ушли.
Бранд поглядел на старика и на парня с раненой ногой.
– И мы не сможем идти быстро. Мы их не догоним.
– Да.
Хуннан смотрел на север, и на скулах у него желваки ходуном ходили. Он смотрел на север, и взгляд его не обещал ничего хорошего.
– Но мы и не можем оставить это неотмщенным. Здесь недалеко ванстерская деревня. Прямо тут, за рекой.
– Риссентофт, – сказал Сордаф.
– А ты откуда знаешь?
Тот пожал плечами:
– Там торжище большое, скотину продают. Мы с дядей по весне туда овец гоняли. Тут брод есть неподалеку.
– Его не стерегут? – спросил Бранд.
– Мы ж не стережем…
– Значит, решено.
Хуннан проверил, как ходит в ножнах меч, и громко объявил:
– Мы переправимся через брод и пойдем на Риссентофт. Давайте, дохляки, вперед шагом марш!
И наставник опустил голову и пошел первым.
Бранд побежал за ним и тихо, чтобы другие не слышали – зачем спорить с вожаком при всех? и так вид у всех унылый – заговорил:
– Мастер Хуннан, подождите. Они плохо поступили с нами, но разве это правильно – делать с ними то же самое?
– Раз мы не можем добраться до пастухов, проредим стадо.
– Это сделали не овцы. И не пастухи. Это были воины.
– Такова война, – скривился Хуннан. – Правильно, неправильно – какое это имеет значение? Король Атиль сказал: последнее слово за сталью. За сталью – значит, за сталью.
Бранд показал на уцелевших жителей Халлебю, копавшихся на пепелище.
– Разве мы не должны остаться и помочь им? Какой смысл сжигать какую-то деревню только из-за того, что она стоит через реку и…
Хуннан резко развернулся к нему:
– Это может помочь следующей деревне! Мы – воины, а не няньки! Я дал тебе второй шанс, парень, но, думаю, зря. Я был прав, в тебе больше от Отче Мира, чем от Матери Войны.
Поглядев на то, что сделала с деревней Матерь Война, Бранд подумал: а чем это плохо-то?
– А если б твоих близких убили, а? Сожгли твой дом? Угнали в рабство твою сестру? Тогда бы ты мстил?
Бранд оглянулся на остальных – люди понуро ковыляли следом. Вздохнул и поддернул два висевших за спиной щита.
– Да, – наконец сказал он. – Я бы мстил.
Правда, все равно непонятно, что в этом во всем хорошего…
Огонь
– Мне, похоже, нужен новый меч.
И Колючка со звоном бросила отцовский клинок на стол.
Рин как раз затачивала чей-то меч. Проведя по нему еще раз точильным камнем, она вскинула хмурый взгляд:
– Где-то я это уже слышала.
– Очень надеюсь, что теперь ты согласишься.
– С чего бы это? Потому что ты переспала с моим братцем?
– Потому что битва грядет. А Королева Лайтлин желает, чтобы ее Избранный Щит вышла на бой с достойным оружием.
Рин отложила точильный камень и подошла, отряхивая ладони от пыли.
– Избранный Щит королевы? Ты, что ли?
Колючка вздернула подбородок и гордо ответила:
– Я.
И они так смотрели друг на друга некоторое время, а потом Рин взяла Колючкин меч, прикинула длину, потерла большим пальцем дешевое навершие и
