— Я заслужу, — торжественно пообещал он, приложив руку к сердцу.
Его глаза смеялись.
Потрясающие глаза.
Глупое сердце снова трепыхнулось.
— Дерзайте, — сказала я безразлично. — Но давайте вернемся к капучино. Выбирайте свою огромную кружку. Любую. Но не советую брать вон ту, самую большую.
— Потому что она больше похожа на ведро?
— Потому что ведро капучино в нашем «Рае» обойдется вам в целое состояние.
— А как же двадцатипроцентная скидка до десяти утра? — с комичной наивностью приподнял брови Мартин.
— Не поможет, — я зловеще понизила голос.
Мартин понимающе хмыкнул.
— Тогда я хочу вон ту, с Венецией. Она классная.
— Согласна. Мне тоже нравится.
Еще бы не нравилась. Я сама привезла ее из Италии несколько лет назад, когда мы с мамой летали туда на весенних каникулах. Когда Лена придумала эту фишку с личными кружками, мне тоже захотелось внести свою лепту. Я поскребла по сусекам, наткнулась на этот сувенир и отнесла его сюда. Посуды у меня и так было больше, чем нужно, и к тому же хотелось знать, кто выберет мою кружку.
Вот и узнала. Кто бы мог подумать.
Я достала кружку из буфета и передала Эдику заказ. Потом отнесла готовый кофе Мартину.
Тот снова углубился в меню.
— Я жду друзей, — заметил он. — Мы договорились здесь встретиться.
Вспышкой в мозгу мелькнула картина: Мартин, распростертый на постели, и девицы рядом с ним. Знаем, каких друзей ты ждешь, подумала я, и настроение сразу почему-то испортилось. Мой голос стал холоден, как вчерашняя зола.
— Превосходно. Ваши друзья — наши друзья. Если они успеют до десяти утра, то тоже получат двадцатипроцентную скидку.
Некоторое время Мартин смотрел на меня озадаченно, потом вдруг нерешительно произнес:
— Послушай, Данимира… ничего, что я на «ты»?..
— Да пожалуйста, — я лихорадочно пыталась понять, откуда он знает мое имя. Потом вспомнила про бейдж, приколотый к фартуку, и обозвала себя идиоткой.
— Ты извини, но мне твое лицо кажется знакомым. Мы не могли где-то уже встречаться?
Надо же. Не думала, что он мог меня запомнить.
— Я учусь в Смольном институте, — кратко пояснила я.
— Точно! А я-то голову сломал, все думал, откуда я тебя знаю! — Мартин засиял. — Ты та самая красавица, которую я чуть не зашиб в подвале!
Несмотря на явное преувеличение, «красавица» мне понравилась.
— Хорошая зрительная память, — сказала я потеплевшим голосом.
— Не только зрительная. Я ведь и имя твое откуда-то помню. Редкое имя. И красивое, как и его хозяйка.
А говорят, прибалты медлительные, мелькнуло в голове. Что-то не похоже. Тут у нас скорее римлянин.
Впрочем, этот прямолинейный комплимент, вместо того чтобы добавить мне смущения, странным образом успокоил меня. Если бы ты знал, дружок, подумала я, сколько раз за год девушка с моим именем может слышать такие слова. Должно быть, банальности интернациональны.
Мартин хотел еще что-то добавить, но тут зазвенел колокольчик у входа, и в зале появились Мартиновы подружки.
Насколько же их поведение отличалось от того, что я привыкла наблюдать в стенах института! Невероятная вещь: они смеялись! Да и одеты были во что-то разноцветное и жизнерадостное, отчего напоминали теперь не черный ковен, а стайку колибри.
Мартин помахал им, и они подошли к нам.
Каждая приложилась символическим поцелуем к щеке Мартина.
Я зорко следила за поцелуями — меня разбирало любопытство.
Выглядело все вполне невинно.
Девушки разместились за столом.
— Пойду принесу еще меню, — сказала я.
— Подожди, — Мартин встал и удержал меня за руку. Пальцы у него были сухие, теплые и сильные. — Это Данимира, — представил меня он. — Она тоже учится в Смольном, вы должны ее помнить. Я, представьте, чуть голову не сломал: лицо вроде знакомое, а почему знакомое — вспомнить не могу. А
