Марина
Чтобы ехать в штаб-квартиру ФБР, нам пришлось разделиться. Дэниел сел в первую машину к агенту Солане, мы с тетушкой Минь оказались во второй, а Дезмонд с Элзи – в третьей.
В Санта-Фелисе в жизни не видели ФБР: до появления Зверлингов в нем как-то не нуждались. Теперь же Бюро заняло бывшее здание «Приморской недвижимости», пустовавшее вот уже несколько лет – с тех самых пор, как упомянутая недвижимость с треском прогорела. Я знала это наверняка, потому что раньше там работала мама Джулии Харрисон. Пару раз в неделю мы встречались с ней после уроков, шли в «Приморскую недвижимость» и ждали, пока миссис Харрисон не закончит смену и не отвезет нас в бухту Тики. Там были лучшие волны на побережье, и порой мы серфили до самого заката. В общем- то, за эти несколько лет ничего не изменилось – только исчезла вывеска риелторской конторы, а на парковке появились черные седаны, фургоны и внедорожники.
Попасть внутрь оказалось не так просто: парадный вход осаждали ругающиеся репортеры, а всю дорогу перегородили фургоны с эмблемами местных телеканалов.
– Вот черт, – сказал Солана по автомобильному радиоприемнику. – Мы подъедем спереди и отвлечем их, а вы двигайте сразу к черному входу.
Первая машина направилась прямо в гущу журналистов, а мы медленно поехали дальше по улице. Седан с Дезмондом и Элзи следовал за нами. Пока мы не свернули за угол, я могла видеть в зеркале заднего вида, как на автомобиль Соланы накатывают все новые волны репортеров. Затем впереди вырос высокий забор с колючей проволокой. Во времена мамы Джулии такого точно не было. Я нахмурилась, потому что он мигом вызвал у меня ассоциации с тюрьмой. Еще один поворот, и мы въехали в ворота, вокруг которых суетился десяток охранников. Машины затормозили у заднего крыльца, и агенты препроводили нас в здание.
– Они хотят нас разделить, – шепнул Дезмонд, пока мы шагали по коридорам. – Так что сверим легенду. Под эстакадой мы оказались случайно, никого не видели и ничего не знаем. Будут давить – объявляй бойкот.
Я молча закатила глаза. Хотела бы я посмотреть, как он собирается бойкотировать агентов с «Тазерами».
Однако нас не только не посадили в камеры, но даже не развели по отдельным комнатам для допроса. Вместо этого всех попросили пройти в большой зал на втором этаже, откуда открывался восхитительный вид на бухту. За столом у окна сидел, уткнувшись в ноутбук, грузный белый мужчина с гладко выбритой головой. Черный костюм казался слегка помятым, верхняя пуговица рубашки была расстегнута, а галстук съехал на сторону. Судя по темным кругам под глазами, он уже несколько дней нормально не спал, а небольшая щетина, которая в других обстоятельствах могла бы показаться щегольской, сейчас скорее придавала ему сходство с бухгалтером. Услышав шаги, мужчина окинул нас быстрым взглядом и снова уткнулся в ноутбук, но я была уверена, что от него не укрылась ни одна мелочь.
Не отрывая глаз от компьютера, он махнул в сторону стены, где стояли диван и несколько кресел. Мы послушно уселись.
Экран бросал на лицо агента синеватые отблески. Я настороженно следила, как порхают по клавиатуре его пальцы.
– Прошу меня извинить, – сказал он. – Нужно закончить одно дело.
За окном колыхался лес мачт, позолоченный закатным солнцем. В другое время я не смогла бы отвести от него взгляда, но сейчас мне хотелось бежать отсюда со всех ног. В голове стучала только одна мысль: спасти Джоша. Вытащить его из лап копов, а потом отправиться к тетушке Минь, чтобы она рассказала нам про старших родичей и новых Зверлингов. Когда я ее слушала, то чувствовала себя не фриком, а особенной. Будто у всех нас было предназначение – даже если мы пока не знали, в чем оно заключается. Может, нам и не суждено было узнать, но я собиралась хотя бы попробовать.
Через пару минут в зал вошли Солана и еще один агент с колючими голубыми глазами. Однако они не направились к нам, а остановились в дверях.
– Что они тут забыли? – спросил этот второй агент так тихо, что я расслышала его только благодаря слуху Зверлинга.
Я немедленно его невзлюбила. И даже не из-за жутких глаз, похожих на льдинки. Он вел себя так, будто мы не заслуживали стирать пыль у него с ботинок. Это был высокий, широкоплечий мужчина, державший себя на редкость уверенно и даже нагло. А еще мы ему явно не нравились.
– Понятия не имею, – ответил Солана, наклонившись к уху напарника. – Шеф велел доставить их со всеми возможными реверансами. Чувствую, Риду светит взбучка.
– Всем до лампочки. Этот мальчишка – полный пентюх. А я с самого начала говорил, что это идиотизм – ловить Зверлингов при помощи Зверлингов.
– Тем более, что мы их уже не ловим, – тихо ответил Солана. – Линдел хочет…
Договорить он не успел, потому что мужчина за столом наконец захлопнул ноутбук.
– Итак, – начал он, – еще раз прошу прощения за задержку. После похищения этого мальчика в городе творится какой-то ад. Родители и СМИ на ушах, политики требуют объяснений, – и он обвел нас внимательным взглядом. – Вы его друзья, верно?
Мы с Дезмондом неуверенно кивнули. На лице Элзи не дрогнул ни один мускул. Тетушка Минь тоже ничего не ответила – просто сняла с запястья браслет в традиционном индейском стиле и принялась перебирать костяные фигурки животных, будто это были четки. Правда, при этом у нее на губах играла загадочная улыбка – ни тени серьезности, с которой mama твердила молитвы к Богородице. Казалось, тетушку Минь вообще не занимает происходящее.
