Я не могу винить девушку за растерянность, которая читается в ее округлившихся глазках-бусинках и приоткрытом рте.
–?Когда же мы начнем? – спрашивает она.
Он смеется.
–?В ближайшее время. Это всего лишь знакомство.
–?О. – Она хмурится, а я вздыхаю с облегчением. Она протягивает ему руку. – Меня зовут Карнелиан, Карнелиан Силвер. Но ты уже, наверное, знаешь.
Карнелиан. Что за дурацкое имя.
Он берет ее руку и слегка прижимается к ней губами.
–?Очень приятно познакомиться, Карнелиан. А я – Эш Локвуд.
Эш. Его зовут Эш… Я беззвучно произношу это имя в темноте гардероба и улыбаюсь.
–?Нам ведь позволено целоваться? У моей подруги Шалис был компаньон, и она рассказывала, что им разрешали целоваться, трогать друг друга, и все такое. – Карнелиан жадно смотрит на него, с нетерпением ожидая подтверждения своих надежд.
Мне показалось, или Эш действительно покосился на шкаф?
–?У нас будет достаточно времени, чтобы обсудить правила моего поведения, – говорит он. – Но сейчас, полагаю, тебе пора одеваться к ужину.
–?Ты ведь будешь за ужином? – спрашивает Карнелиан.
–?Да. Так что мне тоже нужно переодеться.
Карнелиан оглядывает его с головы до ног.
–?Я думаю, что ты прекрасно выглядишь и так, – говорит она почти застенчиво. – Может быть, моя жизнь здесь уже не будет такой тоскливой.
Она подходит к двери и ждет, когда Эш откроет.
–?Было очень приятно познакомиться с тобой, Карнелиан Силвер, – говорит он.
Она улыбается в ответ, и я не сомневаюсь, что победной улыбкой.
–?Мне тоже было приятно познакомиться, Эш Локвуд. До скорой встречи.
Он запирает дверь и прислоняется к ней головой, закрывая глаза. Мне вдруг становится не по себе от мысли, что он попросту забыл про меня. Но в следующее мгновение он стремительно направляется к гардеробу и распахивает дверцу.
–?Ты хоть представляешь, как трудно это было, зная, что ты здесь? – шипит он.
–?Я не виновата. – Я выкарабкиваюсь из шкафа, но ноги сводит судорогой, и я теряю равновесие. Эш успевает схватить меня за локоть, и мой пульс учащается.
–?Убирайся отсюда, – говорит он. – Быстро. И никому не говори, что видела меня или говорила со мной и… вообще ничего не говори. Ты поняла? – Впервые я вижу трещину на его безупречном фасаде. Кажется, он по-настоящему перепуган.
–?Кому мне рассказывать? – тихо говорю я. – Никто со мной не разговаривает. Никто не слушает.
Я вижу вспышку чего-то похожего на жалость в его глазах.
–?Убирайся отсюда, – повторяет он.
Спотыкаясь, я иду к двери и останавливаюсь, взявшись за ручку.
–?Я не знаю… не знаю обратной дороги.
Эш вздыхает.
–?Я тоже, – говорит он, пожимая плечами. – Извини. Помочь не смогу.
Я долго смотрю на него, задаваясь вопросом, увижу ли его еще когда-нибудь.
–?Что? – спрашивает он.
–?Я никогда не встречала такого, как ты, – говорю я. И отчаянно краснею, чего мне совсем не хочется.
Но что-то в моих словах заставляет его рассмеяться холодным невеселым смехом, и он садится на диван, обхватывая голову руками.
–?Пожалуйста, – говорит он устало, – уходи.
Мои щеки все еще пылают от стыда, и я выскальзываю за дверь, прежде чем скажу что-нибудь еще, о чем могу потом пожалеть.
15
Как в тумане я бреду назад по лабиринту коридоров, снова через стеклянную галерею, влево, вправо, вправо, влево…
В дворцовых покоях ничего не изменилось, но мне почему-то кажется, что все теперь выглядит по-другому. Наконец я останавливаюсь у дверей
