– Пошли болты клепать! Иначе там всё заготовленное железо прогорит.
Троица ушла, и я только тогда взглянул в сторону внутреннего двора. Крышу сарая удачно погасили, а три гнома, к которым я всё равно испытывал стойкое отвращение, уже деловито принялись за ремонт стропил и замену полопавшихся черепиц.
Тут и Эван отозвался, направляясь к лестнице:
– Пойду посмотрю, что там с дедом. Может, и ты со мной? А то совсем тут побледнеешь от переживаний.
– Что, так заметно? – попытался я улыбнуться.
– Ещё как! И чего тебе так дался этот герцог? Понимаю, что уничтожив его, мы бы лишились главного на данный момент менингита, но всё равно плюнь в его сторону и расслабься. Идёшь?
В самом деле, чего мне тут на стене торчать? Враг разбит, женщине своей мечты смотреть в глаза духу не хватает, пойду хоть послушаю ругань старого барона, всё легче как-то станет. Самоедство до добра не доведёт.
И вскоре мы с некромантом входили в лабораторию, по которой довольно бодро прохаживался, разминая суставы и связки своего давно умершего тела, Теодор Брок. Причём совершенно голый расхаживал, стараясь держать спину прямо, а подбородок высоко поднятым.
– Ты бы хоть оделся уже! – попытался его усовестить внук.
– А то вы моих бренных останков не видели…
– В растворе тебе уже бесполезно купаться, теперь только желательно делать массажи почаще увлажняющими кремами.
– Вот именно! Массажи! – перешёл дед с ворчания на пафос. – А кто этим займётся? И где та милая девушка, которая могла бы идеально подойти на роль массажистки?
Пришлось неотложно ставить зажравшегося старого развратника на место:
– Никакая она не девушка! А моя законная, официальная суженая! Нам только и осталось, что утрясти сроки свадьбы и определиться с местом нашего дальнейшего проживания.
– Да я совершенно не против, – хихикнул Теодор. – Меня сам массаж только интересует.
– Больше ничего?! – повысил я голос. – Ещё не хватало, чтобы моя невеста каких-то стариков гладила своими ручками!
– Что за поклёп? Я ещё совсем не старый! Смотри.
И вполне респектабельно выглядящее умертвие стало поворачиваться ко мне разными боками, надувать пресс и сгибать руки, показывая бицепсы. Если вспомнить, чем он являлся ещё совсем недавно, да присмотреться к его чуть ли не розовой коже, то вчерашнее привидение в самом деле выглядело великолепно. И с виду нисколько не отличалось от живого человека. Но всё это являлось заслугой учёного-некроманта, который сотворил такое чудо.
Лично я преклоняться перед подобным не собирался. Скорей наоборот, мог очень быстро прервать удачный эксперимент. О чём косвенно и уточнил, спрашивая вкрадчивым тоном младшего Брока:
– Слушай, а тебе интересно будет своего деда второй раз оживлять?
– О! Конечно интересно! – высказался тот и тут же обеспокоился: – А что не так? Он ведь вроде отлично выглядит.
– И после моего проклятия живой останется?
На мой последний вопрос живее ожидаемого отозвался сам хозяин замка:
– Уже и пошутить нельзя по поводу массажа! Никто на это дело покупать бриллиантами твою красавицу не будет, не волнуйся. М-да!.. А вот одеться мне и в самом деле не помешает.
И устремился в свою спальню. Правда, проходя мимо внука, замер, протянув к нему требовательно руку:
– Ключ верни!
– Тебе ещё надо делать питательные смеси… и вообще! – скривился тот, не желая расставаться с призрачным символом власти над крепостью.
– Ничего, я пока закрывать двери своего крыла не буду. Работай себе на здоровье! – Забрав ключ, поспешил одеваться, кидая через плечо: – Когда там праздничный ужин? Распорядись, чтобы подавали как можно быстрее!
– Тебе же нельзя! – возмутился академик. – Предупреждал ведь: только чаёк вначале и по ложечке питательной смеси изредка!
– Да ладно тебе, не буду я обжираться! – уже из своей спальни кричал дед. – Но смотреть, как это делают другие, и любоваться девахой этого солдафона – мне никто не запретит!
Мы остались в коридоре, переглянулись между собой, и я недоумённо нахмурился:
– Кого это он назвал солдафоном? Да у меня два высших образования! И воевал-то я всего чуть-чуть, каких-то три с половиной года.
– Хе! Вот потому и солдафон! – не побоялся некромант высказаться мне в лицо. – Грубый, неотёсанный и некультурный. Интеллигентности в тебе – ноль. И умение построить большущую майгу – ещё ни о чём не говорит. Ни о каком сравнении со мной – не может быть и речи! – Уже сердито глядя на меня, он двинулся по кругу, обходя мою фигуру и рассматривая, словно привидение. – И вот спрашивается: чего она в тебе нашла? А нет ничего! Только одна солдафонская грубость и циничное равнодушие, которые так ранят чувственную женщину и в то же время непроизвольно её притягивают. Да ты не только…
