Инспектор нехотя выпустил руку Орхидеи и посмотрел на свои золотые наручные часы – там мигал красный огонек.
– Действительно, побег, – сказал он. – Почему только сейчас сработало? – Он постучал по циферблату, огонек погас. Инспектор снова постучал – огонек замигал. – Хм. Опять в починку пора.
Он повернулся к Стрелиции:
– А в доме сигнализация мигает?
– Угу, – нехотя кивнула та.
– И давно?
– Не знаю.
Инспектор нажал какую-то кнопку сбоку часов, красный огонек мигнул два раза.
– Странно, – сказал инспектор, – а показывает, что сбежали только двое…
Тут в окно завопил женский голос:
– Они нашлись! Они нашлись!
Раздвинув ветки кустарника, в кухню заглядывала вторая невестка – Акация, щеки ее раскраснелись, она тяжело дышала:
– Далия Георгиевна и Дмитрий Васильевич нашлись!
– А Миша? – крикнула я.
– Нет, – виновато ответила Акация, – его и Мелиссы нет… А вот Далию Георгиевну и Дмитрия Васильевича! Заледенили!
– Заледенили? – в ужасе произнесла я.
– Заклятье такое, – хмуро сказала бабуля.
– Это Мелисса! – вскричала я, вскакивая.
Все уставились на меня, даже инспектор оторвал взгляд от Орхидеи.
– Они хотели помешать ей сбежать, и она их заколдовала! – объявила я.
– Хорошая версия, – рассеянно заметил инспектор и с улыбкой повернулся к Орхидее: – Правда, дорогая?
– Тех, кого заледенили, можно расколдовать? – спросила я Маргариту.
– Разумеется, – кивнула она.
– Да они и сами оттают через недельку, – сказал инспектор.
– Где они? – спросила Маргарита Акацию.
– На берегу озера, – ответила она.
Значит, Мелисса через озеро сбежала! На той лодке, на которой с родителями приехала на праздник.
Маргарита обратилась к Стрелиции, так и стоявшей в дверях:
– И ты их не увидела, когда сюда шла?
– Нет, – помотала та головой.
– Да их сразу не заметишь, – сказала Акация. – Они там среди кустарника. Их няня нашла, когда за мячиком побежала.
И Акация вдруг как взвизгнет!
Напугались все. Инспектор обхватил Орхидею, будто ей что-то угрожало.
Толкнув Акацию под локоть большой лохматой круглой головой, в окне показался Боб. Он поставил передние лапы на подоконник и заглянул в комнату – в зубах его виднелась какая-то смятая бумажка.
– Вуф! – тихо буркнул Боб, не разжимая челюстей.
Бабуля Маргарита подошла к окну и забрала у него бумагу. Развернула ее – это была какая-то записка – пробежала глазами, нахмурилась. Потом протянула записку мне.
Красивым почерком с завитушками там было написано:
«Мама и папа! Когда я увидела Мишу с этой чухонкой, я поняла, что не могу ему позволить жениться на ней. Мне кажется, в глубине души он до сих пор меня любит. Я уверена, он даже жениться собрался, только чтобы мне отомстить. Мы поехали бракосочетаться. Пожелайте нам счастья. Мелисса».
– Что там? – хором спросили Стрелиция и прибежавшая на кухню Акация.
– Мелисса с Мишей поехали жениться, – будто чужим голосом произнесла я. Происходящее казалось каким-то нереальным. Мой Миша уехал жениться на другой? На какой-то соседке-блондинке?
Маргарита снова взяла у меня записку, сказала:
– Миша бы не поехал с ней по доброй воле.
– Не рехнулся же он! – подхватила Акация. – Ведь за побег накажут.
Я бы предпочла, чтобы кто-нибудь сказал, что Миша слишком меня любит, чтобы бежать с другой.
