Но…
– Накажут? – повторила я за Акацией.
– Сибирь, – сказала Акация, возведя глаза к потолку.
Ничего себе. Хотя для этого предателя и Сибири будет мало!
– Массовый побег, – пробормотал инспектор, не поворачивая головы. Потом вытащил из кармана телефон. – Я пущу по следу агентов.
– Вовсе не массовый! – возразила Маргарита. – Сбежала одна Мелисса.
– О! – сказал инспектор. – Если бы одна, то я мог бы и сам заняться поиском. Агенты, они ведь, знаете…
– Знаем, – кивнули все, кроме меня.
А я спросила:
– Что за… агенты?
Маргарита наклонилась ко мне и прошептала:
– Если беглецов найдут они, то дело сразу пойдет в суд.
– Но ведь Михаил Реймс тоже сбежал, – возразил рыжий, – а значит, нужны агенты. – Он стал искать в меню телефона нужную строку.
– Михаила украли! – торжественно объявила бабуля.
Украли?.. Разумеется! Разве Миша бросил бы меня? Мелисса его, наверное, связала или наручники надела и наставила пистолет!
Бабуля положила записку на стол перед инспектором:
– Гляделки наденьте.
Рыжий вскинул левую руку и посмотрел на часы.
– Еще и девяти нет, – сообщил он нам.
– Ну и что, – не поняла я.
Маргарита нетерпеливо махнула рукой:
– Да ладно уж, смотрите.
– Это не совсем по правилам, – сказал инспектор. – Но ввиду того, что произошло чрезвычайное происшествие… Я, с вашего позволения, воспользуюсь…
Он достал из внутреннего кармана небольшой плоский футляр, открыл его и вытащил очки – да какие! Со стразиками и серебристым напылением! Да он та еще кокетка. Я усмехнулась.
Он это заметил и сказал тихо:
– Это алмазы и митрил.
Хочет сказать, украшения строго по делу. Все равно прикольный дизайн.
Он надел очки.
– Ох! – вздохнула Орхидея.
Я тоже включила гляделку – повернула перстень – и склонилась к бумажке. На уголке, будто блестящие розовые брызги, красовались три маленьких мерцающих капли-сердечка. Значит, и правда Миша околдован! Мое сердце запело. Значит, эта ведьма его заставила, опьянила, отравила! Ну, она у меня попляшет, когда я их догоню!
– О! – только и сказал инспектор на записку. Потом протянул ее Стрелиции: – Может, передать ее Весловским?
Стрелиция и Акация дружно, едва не разорвав, схватили бумажку, тут же жадно пробежали ее глазами и, хихикнув, покосились на меня. Я посмотрела на них так свирепо, что они как-то стушевались и быстро смылись с кухни.
А инспектор вдруг взглянул – случайно? – на свою кружку с чаем, стоявшую неподалеку. И снова сказал:
– О!
В кружке пульсировало розовое сердце.
Третье «О!» инспектор произнес, глянув на Орхидею. А в ее кармашке поблескивал розовым флакончик.
– Ой, – Орхидея виновато улыбнулась.
А инспектор сказал:
– Ты меня приворожила?!
Орхидея только тихо икнула. Может, от волнения, а может, просто оладий переела.
– Я так сильно тебе нужен? – продолжал восклицать рыжий.
– Ну-у… – сказала Орхидея. – Да…
– Милая! – заорал инспектор. – Я не могу поверить в такое счастье!
Вот кретин.
