Кажется, сегодня я единственная в «Комнате океана» забыла взять с собой кислородную маску. Наверное, вода за портальной дверью постоянно напоминает работникам о том, как близки мы к тому, чтобы остаться без воздуха.
Видимо, порядок действий в случае тревоги предписывает всем собраться в «Комнате неба». Потому что именно сюда все и устремляются. Меня это радует. Я высматриваю Элинор и подхожу к ней.
Тут в комнату вбегает Джосайя, уже в маске. Он оглядывает присутствующих и останавливает взгляд на мне.
– Мне нужна запасная маска, – говорю я.
Джосайя кивает. Мы хоть и должны носить маски с собой, в каждом учреждении всегда имеется несколько запасных. Джосайя выходит из комнаты.
Странно стоять тут просто так, но, вообще-то, мне так больше нравится. Не надо притворяться, что дышу воздухом. И еще забавно слышать, как работники переговариваются друг с другом. Из-за масок у них такие монотонные, искусственные голоса. Мне всегда было интересно: мой голос тоже так звучит для окружающих?
Спустя несколько минут дверь распахивается, и в комнату возвращается Джосайя.
– Не нашел ни одной, – говорит он. – В кладовке пусто. Прямо ума не приложу, что теперь делать.
– Ничего страшного, – успокаиваю его я. – Я сама виновата.
Джосайя смотрит на меня, в глазах у него страх и тревога. И что он так разволновался из-за какой-то несчастной маски?
Я понимаю, в чем дело, за секунду до того, как смолкает свист и к нам через динамики обращается какая-то сирена, абсолютно точно не Майра.
– Это не учебная тревога, – говорит она приятным, убедительным голосом. – Пожалуйста, неукоснительно следуйте инструкциям. Если вы еще не находитесь в месте сбора, отправляйтесь туда и оставайтесь там. Не снимайте маски, дышите ровно и спокойно. Угроза безопасности будет устранена в самые короткие сроки.
Теперь уже все в комнате смотрят в мою сторону.
– Может, нам поделиться с Рио воздухом… – говорит Элинор и делает движение, чтобы снять маску.
– Нет, – останавливает ее Джосайя. – Это подвергнет риску жизни вас обеих. Ни к чему нарушать правила.
Мастер лишь озвучивает инструкцию, но по глазам видно, что ему неловко.
Все продолжают смотреть на меня.
Чего они, интересно, ждут? Что я побегу? Расплачусь? Закричу? Спасаться бегством смысла нет, потому что я не знаю, в каком именно районе Атлантии случилась брешь, и запросто могу прибежать как раз туда. А начну плакать или кричать – так только потрачу больше драгоценного воздуха, который, если авария серьезная, в комнате очень скоро закончится.
Сердце у меня бьется так сильно, что, клянусь, я чувствую его не только в груди, но и в ладонях. Я вдруг понимаю, что стала для всех присутствующих этаким отвлекающим моментом. Драма «Умрет ли Рио?» на время отодвинула в тень главный вопрос: «Неужели мы все погибнем?»
Может, рискнуть поставить все на карту и приказать им выпустить меня из комнаты? Тогда я смогу побежать на поиски кислородной маски.
Но тут снова начинают кричать голоса в стенах Атлантии, и в этот раз они обращаются ко мне. Они кричат, чтобы я осталась.
Кто они? Сирены? Майра слышала, как они обращались к ней из городских стен. Неужели теперь я тоже их слышу? Но этого не может быть. Майра сказала, что они все давно исчезли.
Элинор хочет положить руку мне на плечо, но все эти голоса снаружи и внутри изводят меня, и я отхожу в сторону.
День еще в разгаре, а в комнате темнеет. Похоже на какой-то зловещий знак. Зачем понадобилось приглушать свет? Может быть, брешь как-то повлияла на систему энергоснабжения?
На моей памяти такого еще не случалось.
А что с Тру? Где он сейчас? В безопасности или нет?
Становится холодно.
Я не хочу по-глупому умереть – утонуть или задохнуться Внизу, так и не увидев мир Наверху. На секунду у меня появляется искушение приказать дверям шахты распахнуться и прямо сейчас убежать отсюда.
Но тогда я точно погибну.
«Подожди еще немного, – говорю я себе. – Ты сделаешь это, когда сюда начнет поступать вода. У тебя будет шанс умереть в океане, а не в этой запертой комнате. А если ты выживешь, больше не откладывай – беги немедленно. Забери баллон с воздухом и беги. Не жди, когда в морге появится труп, с которым ты сможешь поменяться местами. Иди к шлюзам и поднимайся наверх».
Крики сирен постепенно смолкают. Люди в комнате больше не разговаривают, а я чувствую, что теряю силы. Почти все дрожат от холода.
В помещении остается не так-то много воздуха.
Мы ждем, когда в комнату хлынет вода или когда в помещении закончится воздух, а может, и то и другое.
Однажды наступает момент, когда ты понимаешь, что тебе уже нечего терять.
