Бездне для строительства дома. Я давно об этом мечтал, поэтому согласился. Уговорить Альхагара не составило труда, он же молодой демон и неопытный в наших делах. К тому же я достал в Высшем Совете жетон с печатью и подписью. Но без номера. Там не хотели рисковать, поэтому дали фальшивый, но вполне действующий.
– Кто дал? – прогремел над поляной голос Ильхегула. Его красные глаза вылезли из орбит.
С трудом высвободив руку, демон поманил его пальцем. Когда Ильхегул поднёс его к своему уху, тот что-то прошептал. Ильхегул понимающе кивнул.
– Так вот, – продолжал Крысиная Голова, – я, чтобы не подставлять себя, подписал договор его кровью.
– Чьей?! – удивился Синий Жук.
– Кровью Тёгюнчи кагана, – ответил Крысиная Голова, как будто это было само собой разумеющееся, – благо это было не трудо. Он постоянно с кем-то сражается и получает в битвах раны. Пришлось, конечно, отдать часть золота. Зато я обезопасил себя. Там нет моей подписи.
В щупальцах Синего Жука появился пергамент. Он внимательно рассмотрел его, затем передал Ильхегулу. Тот взглянул на кусок кожи и вернул обратно.
– Да, так и есть, – он посмотрел на Синего Жука, – что теперь?
– Не знаю, договор вроде бы недействительный…
Он внезапно замолчал. Глаза его мигали, хоботы и щупальца перестали двигаться. Внимание всех обратилось на Альхагара.
– Что это? – богиня Эне подняла один из цветков и внимательно его рассмотрела. Вдохнув всей грудью, она прикрыла глаза. Благоухающий аромат цветов поразительной красоты перебивал все запахи леса. А красота лепестков и соцветий, поражала воображение.
– Это цветы из Небесного Сада, – сказала богиня Эне, глядя на стоящего на коленях демона, – что произошло?
– Они стали падать с неба тогда, когда вы, луноликая богиня, сказали «прекратить», – произнесла Рунь, глядя с надеждой то на Великих Духов, то на Синего Жука.
– Да, я помню, но причем здесь божественные цветы? – задумалась богиня, не сводя глаз с Альхагара.
Ильхегул запихал Крысиную Голову обратно под землю, пообещав ему «потом с ним разобраться», и, вновь став ростом с человека, подошёл к сыну.
– Сынок, – с надеждой спросил он, – что произошло? Почему ты осыпан цветами из небесного сада?
– Не знаю, отец, – ответил Альхагар, стоя на коленях перед ним.
– Ты ведь сын мой единокровный, наследок мой, – слезы покатились из глаз Ильхегула, – скажи мне, что здесь произошло, сынок? – спросил он, нежно поглаживая Альхагара по голове, – что ты такое совершил, что на тебя обратил внимание сам Создатель?
– Я не знаю, отец, я ничего не делал, – Альхагар взглянул снизу вверх на Великого Духа, – я только попросил Синего Жука забрать меня, но не убивать вас.
Ильхегул опустился на колени и приблизился к лицу Альхагара.
– Сынок, это правда?
– Я не верю! – сверху вновь раздался скрежет, вернув всех к действительности, – этого не может быть! Я ничего не слышал! Кто-нибудь слышал?
Люди, звери и духи покачали головами. Богиня Эне пожала плечами и тоже покачала головой. Ильхегул вскочил на ноги и заревел, как раненый медведь, воздев руки к небу. Он снова стал огромен, как гора. Взглянув с ненавистью на Синего Жука и едва не испепелив его взглядом, Ильхегул вновь опустился на одно колено и ударил кулаком о землю. Земля разверзлась под ним. На этот раз он долго искал чего-то и, наконец, выдернул из-под земли писца в чёрной мантии и в чёрном четырёхугольном головном уборе. В руке он сжимал раскрытую книгу, жадно глотая ртом воздух. Глаза его вылезали из орбит. Он кашлял при каждом вздохе. Пыль сыпалась с него. Ильхегул поставил писца на землю.
– Говори, что слышал? – приказал Великий Дух. Ноздри его подрагивали. Глаза метали молнии.
Но тот ничего не говорил, продолжая глубоко дышать и кашлять.
– Да он не слышал или не помнит, – склонился к поляне Синий Жук, сломав верхушку дерева. Она упала совсем рядом с Хитрым Лисом, едва не накрыв его. Тот вздрогнул, глазки его закатились и он осел набок, теряя сознание.
Наконец, писец отдышался и, глядя на Синего Жука, твёрдо произнёс:
– Мне не нужно ничего помнить, у меня всё записано. Прошу меня извинить, воздух здесь у вас такой…, в общем, слишком много воздуха и запахов. У нас там совсем нет воздуха. И пахнет только кожей, пылью, да чернилами. Не извольте беспокоиться, Великий Дух.
Он раскрыл книгу на нужной странице.
– Запись номер два миллиона шестьсот восемьдесят пять тысяч триста двадцать один. Это, заметьте, только за эти сутки, по вашим меркам. В общем, слышно было, конечно, очень плохо. Вы тут устроили крах Вселенной, извините! Так вот, разрешите зачитать: «Возьми меня, эй ты, возьми меня, восклицательный знак. Не трогай их, вот он я, забери меня, восклицательный знак». Далее неразборчиво. Потом: «Прошу тебя, убей того, кто виноват, восклицательный знак. Оставь невиновных, они ни при чем. Убей меня. Три восклицательных знака». Далее неразборчиво. И вот последнее: «Создатель,
