– Нет. Я заходила к тебе перед тем, как поехать к Вениамину. Ты все видела.
– Видела, – согласно кивнула она, не сделав ни малейшей попытки увильнуть. – В таком состоянии у тебя не было ни одного шанса победить то, что убило Диму.
– И почему я, по-твоему, жива?
Кира ухватилась за очки, будто те хотели сбежать. С трудом опустила руки и сомкнула пальцы в замок.
– Очевидно, ты рассказала не все, – крайне неохотно поделилась она. – Нагло врать бы не смогла, особенно при Паше, но… если умалчивать некоторые детали, прокатывает.
– Тебе известно об этом, как никому, – не сдержалась я.
– Ага, я та еще тварь, меня уже просветили! – чересчур радостно воскликнула Кира. – Мне безразлично, как ты оттуда выбралась.
Последнее было сказано отнюдь не со стопроцентной уверенностью.
– Вижу, ты вовсю штат расширяешь, – с подчеркнутым равнодушием произнесла я. Ее коллеги из-за своих скудных способностей под удар не попали, до них банально не дошла очередь.
– Скорее даю приют осиротевшим деткам, – возразила Кира. – После смерти Вениамина новичков разогнали. Заниматься ими некому, новый владелец психологического центра – человек посторонний.
– И ты по доброте душевной взялась помогать юным дарованиям. У бедняжек не хватает ума отказаться от твоего предложения? Зря.
– Они сами названивают, попробуй отвяжись.
– Вот и скажешь Совету, что Дима тоже сам названивал. Вдруг поверят?
Кира вцепилась в подоконник с такой силой, что мне показалось, тот треснет.
– Если сдашь меня, тебе легче станет?
– Нет. Но я вспомню о твоем маленьком секрете, как только всплывут кое-какие подробности обо мне.
Она спрыгнула с подоконника и поправила сережку в ухе.
– Я тебя поняла.
Не сомневаюсь. Кира на редкость понятлива, когда речь идет о ее собственной шкуре.
– На том и разойдемся, – рассудила я. – Кстати, приблизишься к Соне, заранее готовь себе палату в том же заведении.
– Даже так? Решила выйти из депрессивно-занудного состояния? Давно пора.
– Не было у меня депрессии.
– Ага, как же, – ухмыльнулась она. – А кто заперся в четырех стенах и три года ни с кем не общался? Будто это твоя жизнь кончена, а не ее. Знаешь, что бесит больше всего? Ты можешь делать что захочешь, без ограничений. Но нет! Ты упиваешься придуманным чувством вины и ненавидишь всех, кто пытается его отнять. – Кира перевела дыхание и процедила сквозь зубы: – И за что тебе досталось самое лучшее? Ты этого никогда не ценила.
– Все сказала?
– Наверное, – буркнула она и тихо бросила в сторону: – Что за день… сплошные приятные встречи…
– С кем? – насторожилась я.
– Сначала Влад, теперь ты, потом еще Феликс.
Ох… Он до сих пор здесь? Черт! С какой стати задержался?
– А Феликс зачем?
– Зачем… – фыркнула Кира. – Это для тебя все благополучно закончилось месяц назад, а другие разгребают последствия.
– Какие?
– О… – глухо простонала она. Вытащила из тумбочки газету и швырнула на стол. – Полюбуйся.
«Таинственные смерти в психологическом центре Вениамина Ливанова», – гласил заголовок. Неудивительно, три сердечных приступа за неделю в одной организации – весьма нехилое совпадение.
– Мы контролируем ситуацию, – объяснила Кира. – Но кое-что просочилось. А еще непонятно, кто такой Хранитель, и где Вениамин его нашел. С Потоком приключилась неведомая хрень.
Это я и без нее знала. Просто так Вестники не появлялись. И раз удача сама плывет в руки, грех ее упускать.
– Где вы с Феликсом встречаетесь?
Кира изумленно вскинула бровь.
– Соскучилась?
– Угадала.
– Ага, – прищурилась она. – Думаешь, он тебя в чем-то подозревает? Если да, ты бы первая узнала.
Может, и узнала бы. А может быть, нет. Полагаю, он понимает, что разговор на эту тему у нас не заладится. И вообще на любую тему…
