Лиам почувствовал, что его начинает мутить.
— Зверь, будь добр, приведи Финли. — Лиам вновь лег на кровать и закрыл глаза, слушая, как стучат когти по деревянному полу.
— Как там наш больной? — осведомился Финли, едва переступив порог комнаты.
— Да не ори ты так, — возмутился Лиам и едва не оглох от своего же голоса.
— Это не я, симптомы проявляться начинают. К вечеру еще и жуткий жар будет.
— Странно, Волчонок по-другому рассказывал.
— Так тех парней наверняка по-другому лечили, если лечили вообще.
— А со зрением проблемы тоже от этого?
— Наверняка. Дать повязку?
— Давай. — Лиам сел и подождал, пока Финли завяжет глаза полоской ткани.
— А что с лисом? — вспомнил парень.
— Сжег, чтобы звери не заразились.
— Мне это уже не поможет.
— На столе лекарство стоит, вот оно поможет. Пить по глотку рано утром и вечером. Постараюсь следить, чтобы принимал, но, если особо хреново станет, — хлебни, оно лишним не будет. Тазик под кроватью, если потянет на рвоту. И заранее предупреждаю, что с завтрашнего дня буду привязывать к кровати.
— И долго лечиться?
— Примерно неделю.
— Пошли есть. — Финли подал Лиаму руку, чтобы тот хоть как-то ориентировался.
— Ура, обед!
— Вообще-то ужин.
— Я полдня проспал?
— Нет, больше суток.
Держась за мозолистую руку отца, как в детстве, Лиам пошел на кухню. Финли помог сесть на табурет и придвинуться к столу. Налил тарелку ароматного бобового супа с копченой олениной. — Ты хоть ложку до рта донесешь? — спросил он Лиама.
— Не боись, есть вещи, которые можно и с закрытыми глазами делать! — В желудке парня заурчало от нахлынувших запахов. Взялся левой рукой за глиняную тарелку и опустил ложку. — Не горячее?
— Нет, — ответил Финли и на миг остолбенел, глядя, как суп в тарелке вскипает. — Но ты лучше подуй, остуди. — Лиам послушался совета и подул на ложку. Кипевшая до этого жидкость покрылась коркой льда. — Блин, извини, парень, только что вспомнил, — с досадой в голосе произнес Финли.
— Что? — Лиам так и замер с обледеневшей ложкой.
— Бобы нежелательно сейчас кушать. — Отец отобрал ложку и отодвинул тарелку с кипятком.
— Блин, Финли, а когда варил, нельзя было вспомнить?
— Вот. — Финли ткнул парню в губы кусок копченой оленины.
— Осторожно. — Лиам схватил рукой длинный ломоть мяса. — В рот зачем совать?! — Он со злостью откусил большой кусок и начал энергично жевать. Финли облегченно вздохнул. — А хлеб, сыр, этого тоже нельзя?
— Почему? Можно.
— Ну так давай.
Финли отрезал краюху хлеба, водрузил сверху ломоть сыра и вложил в левую руку Лиама.
— А запить чем-то? Оно же в горло еле лезет.
— Вот, чай из трав, холодный. — Финли налил чашку. — Перед тобой поставил.
— Ага. — Лиам положил на стол хлеб с сыром и начал шарить, ища чашку. Финли никак не мог отвести взгляда от зависшего в нескольких сантиметрах над столом бутерброда. — А чего сладкий такой?
— Что? — отвлекся Финли.
— Чай, говорю, почему сладкий такой? — Лиам отпил где-то четверть и поставил чашку на стол таким же макаром, что и бутерброд. Вот только она зависла выше и кривее.
— Мед… Я с медом случайно переборщил.
— Бывает. — Рука Лиама безошибочно определила, где лежит или, вернее, висит бутерброд. Парень ничего необычного не заметил. Так повторялось несколько раз. Чашка все время зависала над столом по-новому, а вот бутерброд ложился точно так же, пока наконец Лиам не заявил: — Все, больше не лезет, — после чего стукнул пустой чашкой по столу.
