Наскоро умывшись, Тириг маленьким ураганчиком прилетел на кухню, тут же устроившись на своём стуле. Болтая в воздухе ногами, он наблюдал, как мама накладывает жаркое из мяса и картошки. От ароматов, витавших по кухне, в животе заурчало. Схватив ложку и с трудом дождавшись, когда перед ним поставят полную тарелку, мальчишка тут же накинулся на еду, не обращая внимания, что знатно обжёг язык.
– Тириг, – засмеялась мать, взъерошив волосы сына, – не спеши. Никто не отберёт у тебя тарелку!
Увернувшись от её ласковых рук, мальчик продолжил уплетать жаркое. Пока он занимался с Уфо, успел изрядно оголодать. Конечно, он брал с собой бутерброды, но большинство из них он отдавал Уфо.
Прожевав очередную порцию, Тириг поинтересовался с набитым ртом:
– Мам, а папа скоро придёт?
– Когда я ем, я глух и нем, Тириг, не этому ли мы тебя учили? – Мать уселась рядом, нежно убрав прядь волос за ухо ребёнка. – Я не знаю, дорогой, папа сказал, у него много работы сегодня.
– Ну во-о-от… – расстроенно протянул ребёнок, запивая еду глотком сладкого компота. – А я думал…
– Я знаю, солнце, папа обещал поиграть с тобой перед сном и прочитать сказку. – Поцеловав его в висок, женщина пододвинула к нему тарелку с домашним печеньем. – Всё будет, Тириг, но…
Что именно она хотела сказать, мальчишка не узнал, в этот момент он услышал, как где-то ощутимо рвануло, и следом в открытое окно донеслись первые крики паники и боли. Нахмурившись, женщина в безотчётном движении села так, чтобы загородить собой ребёнка. Она словно пыталась услышать во всей начавшейся суматохе что-то, что могло бы подсказать причину происходящего и стоит ли волноваться. Она видела яркие всполохи магии и разрисованное цветными узорами тёмное небо. Тириг притих, не понимая, что случилось, и вжался в спину матери, неосознанно ища поддержки и безопасности рядом с ней.
– Сиди здесь. – Поднявшись, она подошла к кухонному шкафу и вытащила оттуда старый кинжал, оставшийся ещё со времён деда.
Неловко схватив его за потёртую рукоять, женщина крадучись подобралась к двери и вышла на улицу, напоследок обернувшись и сделав сыну знак рукой, чтобы не выходил из дома.
Нетерпеливо ёрзая на стуле, Тириг смог высидеть только пять минут, после чего сорвался следом, прихватив палку, принесённую с собой из лесу. Отец учил его, что он всегда должен помогать маме, заботиться о ней и защищать! И именно это мальчик и собирался делать, и неважно, что мама запретила идти следом.
Город умирал. Как древний ящер с новым вирусом в клетках, он корчился в кровавой агонии, пожиная плоды деятельности гильдии, основавшей его. Дома горели, снедаемые языками магического пламени, завязанного на стихии Смерти. Те, кто не успевал выбраться из своих жилищ, сгорали в них заживо, крича так страшно, что даже у меня по коже невольно пробегали мурашки.
Спрыгнув с очередной крыши, мягко скользнула внутрь особняка, где обитал Риго. Он был здесь, внутри, как сказал умирающий охранник, пытавшийся отвязать рвущегося с цепи пса, воющего от боли обожжённого тела. Не успел. Брошенный стилет перебил позвоночник, и они погибли вместе, отданные на прокорм всё тому же огню, жадно слизывающему всё, что попадалось на пути. Но на вопросы он послушно до этого ответил, не имея никакой возможности сопротивляться.
Пинком ноги открыла дверь, скучающим взглядом скользнув по дорогой, пусть и выглядевшей достаточно скромно обстановке. Тишина внутри, по сравнению с кишевшей паникующим народом улицей, стояла оглушительная. Хмыкнув, позвала, зная, что хозяин этого домика наверняка где-то притаился, услышав, что кто-то зашёл:
– Риго, невежливо прятаться от дорогих гостей.
– Ты?! – придушенный вздох.
Выскочив из-за поворота, он уставился на меня, нелепо выставив перед собой короткий меч.
Улыбнулась, пожав плечами:
– Конечно. А ты ждал кого-то другого за своей жалкой душонкой? Извини, у Гекаты есть более подходящие клиенты, чем какой-то зарвавшийся
