Время остановилось. Я стояла и видела, как медленно поднимается рука Ниилы с зажатым в окровавленных пальцах ятаганом. Я слышала свист лезвия, как масло разрезающего податливую человеческую плоть. Я представила, как замертво падает маленький мальчик, едва ли старше моего собственного сына…
Представила, да… Но не могла допустить!
На ходу сплетая печать, бросилась вперёд, за доли секунды преодолев разделяющее нас расстояние. Перехватив занесённую руку, второй ударила в ответ, в солнечное сплетение. Заряд прошил Ниилу, выгибая стройное тело под немыслимыми углами. Причинять ей боль было неприятно, но иначе остановить её не было никакой возможности. Думаю, она простит меня. Когда придёт в себя.
– Шентин! – рявкнула, склонившись над погибшей женщиной. Этот дракон услышит в любом случае. Да и вряд ли он далеко от Ниилы ушёл.
Быстрая диагностика показала, что она мертва уже минут десять и на ней не чувствуется остатков магии льда или эрханов. Возможно, Ниила и не виновата в том, что случилось с этой несчастной. Только кому от этого легче?
Перед глазами на мгновение всё потемнело, по позвоночнику прошла огненная волна. Я глухо простонала. Ещё немного, потерпеть ещё чуть-чуть…
Сначала нужно вытащить отсюда мальчишку и эту парочку, а затем уже позволять перерождению начать свой ход.
– Корана? – Голос ледяного дракона отвлёк от мыслей.
Выпрямившись, посмотрела в холодные, полные весёлого безумия глаза полукровки. Вот уж точно кто не испытывает никакого сожаления о случившемся и наслаждается процессом чужой смерти вовсю.
– Забирай Ниилу и мальчишку, – кивком указала на малыша, продолжавшего качаться из стороны в сторону. – Уходите отсюда.
– А ты? – На мгновение парень нахмурился, словно пытался что-то просчитать. – Тебе не выжить.
– Уходите, живо! – повысила голос. По телу прошла крупная дрожь, скопившись жгучим островом в районе грудной клетки. Чертыхнувшись, сложила несколько печатей, бросив их в Шентина, Ниилу и мальчишку. – Пошли вон!
Пространственные заклинания всегда получались с пятого на десятое. Но в этот раз сработали безупречно, выкинув троицу за пределы огненного кольца. Надеюсь, у них хватит мозгов не соваться за мной…
Упав на колени, вцепилась скрюченными от боли пальцами в мостовую, скребя по ней и оставляя кровавые следы. По венам тёк расплавленный металл, сжигая нервные окончания. Внутренности наполнились свинцовой тяжестью, на языке появился привкус горькой полыни, привкус собственной крови. Белые волосы ореолом окружили склонённое лицо. Огонь подобрался так близко, что его жар начал плавить маску, втравливая прочный материал в кожу на лице. Одежда тлела, оголяя доспех, но и тот долго не продержался.
Закричала, не сдерживаясь, изгибаясь под ломаными углами. Какая-то часть отчётливо видела, как рвутся нити-связи, окутывающие меня, как душа разлетается на тысячи осколков, больно раня изнутри.
Рухнув на землю, повернулась лицом вверх, чувствуя, как текут кровавые слёзы. Я смотрела в бездонное тёмное небо, изуродованное яркими языками пламени, и кричала, корчась под напором мучений, на которые меня обрёк проклятый геном Матери Земли…
А частица сознания мимоходом отмечала изменения, видя всё со стороны, чётко отмеряя оставшееся мне время. Если я и переживу это перерождение, выбраться из центра устроенного мною же ада не получится. Ирония судьбы…
Хрупкое тело билось в судорогах, изгибаясь под немыслимыми углами. Рот кривился в беззвучном крике, широко распахнутые глаза смотрели неотрывно на мерцающие звёзды, не замечая, как из уголка стекают кроваво-красные слёзы, оставляя дорожки на белоснежном полотне маски.
С тихим звуком лопнул доспех, разлетевшись в разные стороны. Изогнувшись, она издала последний крик, прежде чем навсегда оказаться в объятиях пламени, словно голодный зверь подъедающего всё на своём пути. Последний взмах руки – и по остаткам почерневшей мостовой покатилось золотое кольцо с гравировкой в виде дракона.
Всё проходит… И магическое пламя, исчерпав заложенную в печати энергию, погасло, оставив выжженную землю и остовы домов с почерневшими от огня костями тех, кто в них когда-то жил. Сухой ветер разносил облака пепла по округе.
Никто не выжил. Миоус, город гильдии игроков, прекратил своё существование, поглотив и того, кто решил, что может вершить судьбы других, оставив болтаться нелепый обугленный скелет на рухнувшей части башни.
Где-то на пепелище послышался то ли плач, то ли стон, но его скрыл крик ночных птиц и карканье воронов, слетевшихся на аромат жареного мяса. На мгновение чья-то огромная тень закрыла яркий лик луны, но вскоре исчезла, позволив небесному светилу озарять мёртвую пустыню там, где так недавно жизнь ещё била ключом.
Сеш’ъяр Реес’хат
Что-то было не так. Сидя в своём кабинете, я пытался сосредоточиться на работе, но что-то, на самой грани восприятия, тревожно звенело, отвлекая внимание. Определить, важно это или не стоит внимания, не получалось. Только нехорошее предчувствие не отпускало, и мысли, как назло, раз за разом возвращались к Коране, так и не приславшей больше ни одной весточки.
Устало потёр глаза. Корана будто исчезла, перестала существовать за какой-то несчастный миг. И хотя нити, связывающие нас, никуда не делись, всё,
