Еще один шаг вперед.
— Мартин Беллами!
— Поймите, мы играем за одну команду! Вы, я, полковник Уиллис, Харольд и Джейкоб.
Прозвучал выстрел. Затем, едва удерживая в руке тяжелый пистолет, Люсиль еще раз выстрелила в воздух. Она навела оружие на своего собеседника.
— Я не имею ничего против вас, Мартин Беллами, — сказала она. — Вы знаете это. Но вам не удастся сбить меня с пути. Мне нужен мой сын.
— Нет, мэм, — раздался голос за спиной напуганного агента, который шаг за шагом пятился назад.
Это был полковник. Рядом с ним стояли Харольд и Джейкоб.
— Вас никто не сбивает с пути, — продолжил полковник Уиллис. — Наоборот, нам хочется оказать вам помощь. Смотрите, что мы тут нашли.
Вид Харольда и Джейкоба застал Люсиль врасплох, хотя теперь, увидев их рядом с полковником, она поняла, что ожидала этого. Она тут же навела пистолет на полковника. Солдаты ощетинились винтовками, но полковник жестом велел им сохранять спокойствие. Глаза Джейкоба расширились. Он никогда не видел мать с оружием.
— Люсиль — окликнул ее Харольд.
— Не говори со мной таким тоном, Харольд Харгрейв.
— Что ты, черт возьми, задумала, женщина?
— Я делаю то, что давно уже пора было сделать!
— Люсиль!
— Замолчи! Ты и сам поступил бы так, если бы мы поменялись местами. Скажешь, я не права?
Харольд посмотрел на пистолет в руке Люсиль.
— Возможно, — ответил он. — Но теперь мне приходится поступать так, как это делала бы ты, если бы мы поменялись местами. Потому что наш гребаный пистолет сейчас у тебя.
— Не ругайся матом!
— Послушайте вашего мужа, миссис Харгрейв, — сказал полковник Уиллис.
Несмотря на оружие Люсиль, направленное в его грудь, он выглядел совершенно расслабленным.
— Если вы и ваши мертвые друзья не сдадитесь, дело примет плохой оборот.
— Вы тоже замолчите! — грозно ответила женщина.
— Послушай его, Люсиль, — взмолился Харольд. — Посмотри на всех этих парней с винтовками.
У ворот находилось, по крайней мере, двадцать солдат — что-то подобное она и ожидала. Судя по опущенным винтовкам, парни были расстроенными. Им не хотелось, чтобы все закончилось стрельбой. Потому что перед ними стояла старая женщина в старомодном платье, с трудом скрывавшая свой страх.
Затем Люсиль вспомнила о «вернувшихся», которые решили оказать ей поддержку. Она оглянулась и посмотрела назад. Ее взгляд скользнул по огромной толпе молчаливых людей, наблюдавших за ней — ожидавших, когда она решит их судьбу. Она не планировала этого. Никто не ожидал такого. Она лишь хотела подъехать к воротам и изложить свое мнение полковнику, чтобы тот подумал о Господе и выпустил заключенных из лагеря.
Подъезжая к городу, она увидела нескольких «вернувшихся». Они шли вдоль шоссе, угрюмые и напуганные. В кустах прятались еще какие-то люди. Чуть поодаль на поле виднелись большие группы, наблюдавшие за ней. Возможно, они больше не боялись Бюро. Или решили стать пленниками. Или они были посланы ей Богом. Люсиль остановилась и попросила у них помощи. «Вернувшиеся», один за другим, забрались в грузовик. Не так много, хотя и полный кузов. Но теперь они подходили с трех сторон — дюжинами, сотнями, — словно некий зов пронесся по округе, посланный каждому таинственным способом. И все они ответили на него.
Они, наверное, прятались поблизости, подумала женщина. Или, возможно, это действительно было Божьим чудом.
— Люсиль, — окликнул ее Харольд.
Забыв о своих размышлениях, она посмотрела на мужа.
— Ты помнишь то время? 66-й год? Вечер перед днем рождения Джейкоба? Как раз перед тем, как он покинул нас? Мы тогда возвращались от Шарлотты. Дождь был таким сильным, что нам хотелось повернуть назад и отсидеться до окончания бури.
— Да, я помню это, — ответила Люсиль.
— Та чертова собака выскочила прямо перед грузовиком, — продолжил Харольд. — У меня даже не было времени уклониться. Просто
— Тот случай никак не связан с нашей нынешней ситуацией, — ответила Люсиль.
— Я не успел бы сложить дважды два, а ты уже плакала. Я не успел даже понять, что случилось, а ты рыдала, словно мы сбили ребенка. Рыдала и повторяла: «О Боже, Боже, Боже!» Снова и снова. Я перепугался до смерти — подумал, что мы действительно сбили какого-то подростка. Но кто мог
