– Не знаю. Он попросил немножко развлечь принцессу, а то его шуточки ей уже надоели, вот я и разговариваю…
Я посмотрел на принцессу с укором.
– Куда вы его послали?
Она ответила нежным голоском:
– Глерд… Как я могла кого-то послать?.. Да еще спрашиваете, куда?
– Верно, – пробормотал я. – Туда он и сам постоянно.
Понсоменер крикнул:
– Глерд Фицрой возвращается!
Фицрой пришел, держа трех оседланных коней в поводу, веселый, малость дерганый, часто поводит плечами, словно одежка тесная, посмотрел задиристо, уже готовый давать сдачи. Понсоменер тут же перехватил коней и отвел в сторонку, а я критически оглядел Фицроя с головы до ног.
– Ну и что?
Он сказал быстро:
– За нами следили!.. Что я должен был делать?
– Сказать нам, – ответил я.
– Вы были далеко впереди, – объяснил он, – а я как раз проверял, как там у нас сзади… Их было всего трое!
Принцесса посмотрела на него с опасливым восторгом, а он, поцеловав ей пальчики, сказал с беспокойством:
– Эти трое старых хрычей вас не обижали? Эти люди такие грубые! Учу их хорошим манерам, учу… лучше бы вон те деревья учил!
Она начала застенчиво уверять, что все хорошо, а я спросил:
– Трупы там и оставил?
Он вскинулся.
– За кого ты меня имеешь? Отволок в кусты!.. А наших коней можем продать по дороге.
Рундельштотт спросил деловито:
– Как были одеты? Как легкая конница или гвардейцы?..
– Скорее, – ответил Фицрой, – как местные, которым заплатили отыскать нас.
– Это значит, – сказал я, – Антриас армию не распыляет на поиски. Что хорошо и плохо.
– По мне так хорошо, – сказал Фицрой.
– И по мне, – согласился я. – Это для королевы плохо. Для королевства еще хуже. Армия, значит, на таких гигантов, как мы, отвлекаться не станет. Пойдут и вдарят.
– Оскорбительно, – сказал Фицрой. – За нами мог бы послать и две армии!.. Ваше высочество, когда они удирают, я за ними просто не успеваю!
– Вы драчливый, глерд Фицрой, – сказала она с мягким упреком, – а вот ваши спутники добрые и мирные. Даже не понимаю, как вы друг друга нашли…
Он отмахнулся.
– Да подобрал по дороге. Вижу, жалобные, есть просят…
Глава 7
Принцесса проводила задумчиво?тоскующим взглядом пролетевших над головами двух лебедей, вздохнула тихо и печально.
Фицрой заметил, за принцессой замечает все настолько, что сам может по дороге удариться о скалу или дерево, спросил с сочувствием:
– Нравятся?
– Красивые, – ответила она с грустным вздохом. – Хотела бы я стать лебедем…
Фицрой сочувственно помолчал, хотя по его виду он в слово «нравится» вкладывал, как мне кажется, больше гастрономический смысл, чем художественный.
– Почему?
– Говорят, – прошептала она, – у лебедей любовь на всю жизнь…
Он воскликнул пламенно:
– Принцесса! Я еще тот лебедь!
Она посмотрела на него добрыми глазами, взгляд стал совсем беззащитным, как у молоденькой серны.
– Да, конечно, глерд Фицрой…
– Он и поет, – сказал я, – как лебедь. Правда, красивый?
Она мягко улыбнулась:
– Очень красивый.
